Цветаева.



СОВЕТУ ЛИТФОНДА

В Совет Литфонда.


Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда.


М. Цветаева


26-го августа 1941 г.


Заявление о приеме на работу написано в Чистополе, куда Цветаева из Елабуги ездила в надежде устроиться с жильем и работой.



ЭФРОНУ Г. С.[2178 - Эфрон Георгий Сергеевич — сын М. И. Цветаевой]

31-го августа 1941 г.


Мурлыга! Прости меня но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик.



ПИСАТЕЛЯМ31-го августа 1941 г.

Дорогие товарищи!


Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто может, отвезти его в Чистополь к Н. Н. Асееву. Пароходы — страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему и с багажом — сложить и довезти в Чистополь. Надеюсь на распродажу моих вещей.


Я хочу чтобы Мур жил и учился. Со мною он пропадет. Адрес Асеева на конверте.


Не похороните живой! Хорошенько проверьте.



АСЕЕВУ Н. Н. И СЕСТРАМ СИНЯКОВЫМ

31-го августа 1941 г.


Дорогой Николай Николаевич!


Дорогие сестры Синяковы![2179 - Ксения Михайловна — жена Н. Н. Асеева;Мария Михайловна — художница;Надежда Михайловна — певица.Вера Михаиловна — жена писателя С. Г. Гехта.]


Умоляю Вас взять Мура к себе в Чистополь[2180 - Приехав в Чистополь из Елабуги, Мур прожил у Асеевых с 4 по 10 сентября, после чего переехал в чистопольский интернат для детей писателей. 28-го сентября он уехал в Москву.] — просто взять его в сыновья — и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю.


У меня в сумке 150 р. и если постараться распродать все мои вещи…


В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы.[2181 - Асеев не взял у Мура на сохранение рукописи Цветаевой]


Поручаю их Вам, берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына — заслуживает.


А меня простите — не вынесла.


МЦ


Не оставляйте его никогда. Была бы без ума счастлива, если бы он жил у вас.


Уедете — увезите с собой. Не бросайте.



ЮРКЕВИЧУ П. И

22-го июля 1908


Говорила я Вам, Понтик, что буду писать по два раза в день.


Сегодня получила письмо от Сережи.[2182 - Сергей Иванович Юркевич]


Представьте себе, в каких обстоятельствах он вспомнил меня: оркестр в японском театре заиграл Хиавату,[2183 - Вероятно, речь идет об опере (или об увертюре к ней) чешского композитора Антонина Дворжака «Hiawatha», по поэме американского поэта Г. Лонгфелло «The Song of Hiawatha»] и он, конечно, не мог не вспомнить.


Не могу сказать, чтобы я была очень польщена этим обстоятельством.


Сейчас особенно темно на душе. Ася с Андреем уехали в гости с ночевкой, я одна с француженко. Ворчит-поварчивает на столе самовар, темная, совсем осенняя ночь обступила стены дома и старается проникнуть в него через черные стекла.


У меня был сегодня странный разговор, после которою я никак не могу прийти в себя.


Странный субъект — этот мой знакомый.[2184 - Вероятнее всего, Виноградов Анатолий Корнелиевич, знакомый сестер Цветаевых по Тарусе и Москве.] Он не сильный, я его страшно боюсь. Боюсь его и иду к нему, потому что не могу не идти.


Он холодный, мертвый. Увидит светлую точку и мгновенно загасит ее. Зажечь он ничего не может. Вся жизнь его полна призраков.


Сегодня он мне сказал такую вещь:


— «Как