меня из числа получающих с писательского новогоднего вечера и удовлетворили все прошения — в числе нескольких десятков — кроме моего. Когда же Вы узнали, что я ни о каком бридже и не слышала. Вы предложили мне подтвердить это письменно и обещали тогда «наскрести» — чтó сможете.


Предупреждаю Вас, что никаких «оскребков» не приму, ибо не подачки прошу, а законно мне полагающегося. Если вечер устраивают, то в первую голову для таких вопиюще-неимущих. несомненно-писателей, как Бальмонт, Ремизов и я.


Когда я, на вопрос: — Хорошо, по крайней мере, получили с писательского вечера? — отвечаю: — Ничего, — люди сначала не верят, а потом негодуют — те самые, что шли на этот вечер с целью помочь. Моя неполучка компрометирует всё учреждение.


Сообщите, пожалуйста, мое письмо в Ревизионную Комиссию Союза Писателей и знайте, что я от своего права не отступлюсь и буду добиваться его всеми средствами общественной гласности.


Марина Цветаева


________


Послано 1-го, нынче 6-ое, ответа нет и наверное не будет. Нарочно сообщаю Вам точный текст письма, ибо наверное до Вас дойдут слухи, что я написала «ужасное» и т. д. письмо — чтобы Вы знали меру этих ужасов.


Я не знаю — кто распределяет. Если у Вас среди них есть знакомые — Вера, вступитесь — потому что я в нищенстве и в бешенстве и, если не дадут, непременно заявлю об этом с эстрады в свое следующее выступление «Последняя любовь Блока» — через месяц.[1044 - Выступление Цветаевой «Последняя любовь Блока» не состоялось.] Я уже теперь хотела (2-го февраля, совместное выступление с Ходасевичем),[1045 - 2 февраля 1935 г. на вечере памяти А. А. Блока, устроенном литературной группой «Перекресток», Цветаева прочитала доклад «Моя встреча с Блоком», а Ходасевич выступил с докладом «Блок и его мать».] но я только что отправила письмо, а кроме того — не хотелось вмешивать Ходасевича, т. е. устраивать скандал на общем вечере.


— Народу было — зрительно — много: полный зал, но зал — маленький: «Societes Savantes», человек 80. Заработали мы с Ходасевичем ровно по 100 фр., так что я не смогла даже оплатить двух мес. Муриного учения (160 фр. — как мечтала. 100 фр., два фр. мелочью и метровый билет — на возврат.


Вера! Другое. Мне очень спешно нужен возможно точный адрес Оли Иловайской (не знаю ее нынешней фамилии) для ОЧЕНЬ важного для нее дела, пока — тайного. Если Вы мне в следующем письме дадите слово, что никому не скажете, расскажу — всё. Повторяю, очень важное и радостное для нее.


Сергей Яковлевич едет в город, хочу отправить с ним, обрываю и обнимаю.


Жду 1) впечатления от «писательского вечера» и по возможности содействия 2) Олиного адреса 3) Слова.


МЦ.


Не забудьте Олину фамилию.


11-го февраля 1935 г.


Vanves (Seine)


33, Rue J. В. Potin


Дорогая Вера,


Во-первых и в срочных: с Зеелером — улажено, т. е. очень обиделся и выдал мне 150 фр. Больше было дано только слепому Плещееву,[1046 - Плещеев Александр Алексеевич.] слепому Амфитеатрову[1047 - Амфитеатров Александр Валентинович] и Миронову[1048 - Миронов Мирон Петрович 25 января 1934 г.] — на похороны.


Оказалось, что Зеелера кто-то (кого он так, по благородству, и не назвал, но мне кажется — Ю. Мандельштам[1049 - Мандельштам Юрий Владимирович]) уверил, что я получила не то 300, не то 500 с какого-то бриджа, и он, естественно, усумнился — давать ли мне еще. Но — что для меня самое важное — оказывается — он и «дамы» (Цейтлин,[1050 - Цетлин М. С.] Ельяшевич и еще другие мои