мне абсолютно-чуждо. Вражда — прежде всего избыток сил. НИКОГДА НЕ НЕДОХВАТ. ВСЕГДА-РАСТРАТА. (Я недавно об этом много думала и писала.)


XIV — Чему же «предшествует» Одиночество?[1301 - Цветаева имеет в виду строку из стихотворения «Есть некий час…» цикла «Ученик»: «Ты — одиночества верховный час!» У Иваска в статье: «Цветаева в одиночестве. Но в этом своем одиночестве Цветаева разрабатывает, в сущности, очень современные темы».] Не есть ли оно — итог, последняя колыбель всех рек?


XIV (оборот) — Очень хорошо: страсть сама страдает. Вакхический рай — хорошо. Знаете ли Вы моего «Мóлодца»?


До — мой:


В огнь синь.[1302 - Финальные строки поэмы «Мòлодец».]


О спартанском небе тоже хорошо. Вообще, эти Ваши исходы — хороши.[1303 - В статье Иваск пишет: «Стихии современности еще пребывают в младенческом состоянии. В поэзии Цветаевой они уже достигли зрелости. Стихия — стихия-страсть, мятущаяся в вещах и в человеке — главный герой Цветаевской поэзии» и дает три образа стихии-страсти у Цветаевой: Вакхический рай—Спартанское небо — Бог.] И хороша иерархия: Вакхический рай — Спартанский утес — Рильке. Стоило бы эти главы разработать внимательно.


XVI — Хорошо сопоставление последнего рыцаря — Блока и единоличного бойца (Вы этого не говорите, но это напрашивается) — меня.


Но конец страницы, голубчик, ужасен (Не сердитесь!)


«Цветаева влюблена в великолепие форм старого мира, в мрамор и позолоту» — ГДЕ ВЫ ЭТО ВЫЧИТАЛИ?? Мрамор, если хотите, люблю (СЛОВО люблю достоверно) — но не больше булыжника старой Сухаревки, вообще люблю камень, твердое, но вовсе не как символ дворянской эпохи. Или даже римской. Мрамор старше дворян! Мрамор старше времен. Мрамор — либо само время, либо (где-нибудь на Урале) — та достоверная радость твердости, на которую наступаешь. Либо — вечность, либо — природа. И меньше всего — Николай I. Не делайте меня Мандельштамом: я ПРОЩЕ и СТАРШЕ, и этим — МОЛОЖЕ.


А уж «позолота»… Золота физически не переношу, даже у меня осень, вопреки зримости:


Березовое серебро,


Ручьи живые[1304 - Из стихотворения М. Цветаевой «Купальщицами, в легкий круг…» из цикла «Деревья».]


Хуже золота для меня — только платина.


Золото — жир буржуазии, платина — ее смертный налет. Я о золоте много и враждебно писала. Разве что — золото Рейна! (Меня, вообще, ищите — там.)


Амврозия, пудра, рококо — мой друг, какие ЭРЗАТЦЫ[1305 - Так у автора] Какие третьичиостиГ Даже звук слов ненавижу (кроме амвроэии, которая в каком-нибудь контексте еще может сойти, хотя и то — нет: пища богов: non-sens, довольно с нас пищи людей!.).


Не верю в форму (и об этом много писала), никогда ее не встречала, кроме как в виде разбитой скорлупы или три дня лежащего покойника. Или мои стихи о том мире сильны, но только потому что я ни секунды ge ощутила его «формой», всегда — живым, жизнью — будь то XVII в. или 17 год (до = 17 год!).


________


«Драгоценные вина» относятся к 1913 г.[1306 - Строфа из стихотворения «Моим стихам, написанным так рано…», опубликованная в «Числах» (1931, № 5), как ответ на анкету журнала.] Формула — наперед — всей моей писательской (и человеческой) судьбы. Я всё знала — отродясь. NB! Я никогда не была в русле культуры. Ищите меня дальше и раньше. XVI (оборот). Нет, голубчик, меня не «не-помнят», а просто — не знают. Физически не знают. Вкратце: с 1912 г. по 1920 г. я, пиша непрерывно, не выпустила, по литературному равнодушию, вернее по отсутствию во мне литератора (этой