1936 г


Château d'Arcine, — ровно месяц, как я здесь.


Родной! Вчера было письмо о стихах, а сегодня — о делах. Но, чтобы кончить о стихах — вот Вам еще один отзыв — на этот раз — читательницы: — „Противно стало от всей нашей гадости — материализма, практицизма — вот и вспомнил — тех. Пусть сейчас все это называют сантиментализмом и глупостями — а для него это единственное, чтó есть“.


Словом, тот самый: bon-très bon-brave-très brave. Très[1935 - Хороший — очень хороший — храбрый — очень храбрый. Очень (фр.).] — который, очевидно. Вас задел (Обидно быть — „brave“[1936 - «Молодцом» (фр.).]…) Но — к делу: — вот Вам уже два свидетельства, мое третье. Если убедила во второй транскрипции — счастлива. Если нет — спокойна. (Переправьте, пожалуйста, в моем списке: И о почившем на: И о почивших — нечаянно. Неприятно, чтобы тáк осталось — хотя бы на час.)


Дело же — следующее. Вчера, по прочтении Ваших стихов, онá — Ваша читательница — сама предложила мне устроить ряд моих чтений по Швейцарии — этой осенью. Т. е. — я просто спросила, можно ли жить в Leysin[1937 - Лезен — горноклиматический курорт в Швейцарии, близ Женевского озера] в-непансионе, ибо я ни на какой пансион неспособна, она спросила: зачем? — я сказала: к автору этих стихов — повидаться — тогда она сразу и очень подробно предложила мне столовую для неимущих (я думаю — беспризорных, или, как их раньше называли — бродяг) — „и там 15 сантимов суп. Это Вы можете?“ Я, очень серьезно: — Могу. (И, точно, уже этот суп съела:) — Спасибо большое. — Словом, нечто антиалкоголическое — для chemineaux (и cheminelles[1938 - бродяг и бродяжек (фр.)] — мысленно добавила я, и, уже совсем обнаглев, вслух): — А на какие же я деньги поеду? (точно она мне предлагала эту поездку).


И — но тут начинается полный серьёз — вполне серьезное, реальное, достоверное, с именами и отчествами — даже фамилиями — предложение: организовать мою осеннюю — нужно думать — ноябрьскую поездку по Швейцарии: Женева-Лозанна-Цюрих (Берна — не было) — с рядом чтений. И тут же написала письмо одному из действующих лиц, которое я опускаю одновременно с этим. В письме (лицо — в Аннемассе) просьба назначить нам обеим свидание на ближайших днях. Слóвом (тьфу, тьфу, не сглазить!) дело — пошлó.


Но, дитя, взываю к Вашему серьёзу: моя Швейцария — дело очень трудное: мне, помимо всех чужих усилий — нужно огромное свое: — устроить Мура в надежные руки, каковых у меня в доме нет: отец его всегда занят, Аля — не в счет. Значит — отдать его той же Маргарите Николаевне[1939 - М. Н. Лебедева] — в Париж, но этим самым — изъять его из школы, которая в Ванве, т. с. найти и оплатить учителя. Вся история с паспортом и визами, помноженная на всю мою роковую бытовую неумелость. Наконец, моя невозможность никакого пансиона — самого дешевого, не говоря уже о швейцарских ценах, хотя бы швейцарских 5 франков в день. Т. е. Ваша необходимость отыскать мне „там“ — комнату.


Но — всё это — ничто — при одном условии: Вашей уверенности в необходимости Вам моего приезда.


…Второе (бытовое) — если хотите меня видеть у себя в Швейцарии в ноябре — я должна начинать это сейчас. Т. е. должна быть твердо уверена, что Вы осенью в Париж не приедете, ибо если Вы — осенью, я к Вам в Швейцарию (если всё будет хорошо) — весной, а то нелепо — всё сразу, а потом — никогда — ничего.


Думайте, решайте, но — решив — не перерешайте, ибо я перерешить — не смогу. Сборы — для таких вечеров —