километров.


Так и живем.


Спасибо за иждивение (июньское), которое смогла получить толь ко вчера, т. е. около месяца спустя: чек отослали в Париж, а там он куда-то канул, ждала денег 3 недели, вчера наконец дождалась. Если можно, милая Саломея, июльское иждивение пришлите просто переводом, на Сережино имя, ему от города ближе. По адресу в конце письма. — Мгновенно куплю нам с Алей грубые башмаки, по пуду весу каждый, это пока — вся мечта. Нигде еще не была, ни в Aix’e, ни в Chamonix, ни в Annecy, хотя все рядом, нельзя из-за Мура.


Простите, милая Саломея, за мрачное письмо, надеюсь Ваше будет веселее. Целую Вас.


МЦ


15-го августа 1930 г.


St. Pierre-de-Rumilly


(Haute Savoie)


Дорогая Саломея! Вы верно не получили моего последнего пись ма — вероятно с парижской квартиры непересланного.


В нем я писала о болезни Мура (свалился в ручей и застудил себе низ живота: все последствия) и просила Вас июльское иждивение выслать не чеком, а деньгами, п. ч. с июньским чеком местный банк устроил проволочку в 3 недели — отослал в Париж, тут 14-е июля[647 - День штурма Бастилии отмечается как национальный праздник Франции (нерабочий день).] — задержка и т. д.


И вот — еще ответа нет, хотя писала я Вам около 3-х недель назад.


Простите за напоминание, но очень давно сижу без денег, а у Сергея Яковлевича) тоже ничего нет, т. е. минус-имущество, п. ч. Мирский давно перестал доплачивать за санаторию. Платила я — остатками вечера, теперь все иссякло.


Последнее иждивение, полученное, было июньское.


Сергей Яковлевич поправляется, но дико томится в пансионе.


О себе рассказывать нечего: лето неудачное.


Целую Вас крепко, простите за скуку, напишите о себе:


здоровье и лете.


МЦ.


Конец августа 1930


Дорогая Саломея! Огромное спасибо.


Пишу поздно ночью, а завтра утром рано надо в соседний городок на рынок — 12 километров aller et retour,[648 - Туда и обратно (фр.).] причем retour с пудами: картошки, овощей, хлеба, здесь кроме молока и сыра ничего нет.


Кончила — минус последние пять страниц, жду французского текста русской литургии — Мулодца, написала ряд стихов к Маяковскому.[649 - Цикл стихов «Маяковскому», написанный на кончину поэта.] Прочла Mireille[650 - Поэма Ф. Мистраля «Мирей», написанная на материалах фольклорных сказаний.] Мистраля и читаю Коринну.[651 - Роман Жермены де Сталь «Коринна, или Италия».]


Погода (тьфу, тьфу не сглазить!) последние две недели — блаженная. Мур (еще более тьфу, тьфу!) поправился — и от падения в ручей и от ржавого гвоздя, который пытался согнуть ногой и который, проткнув толстую подошву сандалии, прошел ему в ногу.


Читать учиться не хочет ни за что, стихи ненавидит. — «Почему Вы сделались… ну — писательницей (NB! слова не слыхал, изобрел) — а не шофером или чем-нибудь таким?»


Аля пишет и вяжет — множество заказов, чудная вязка.


Я шью Муру пижамные штаны, в которые свободно влезаю сама. Думаю домой между 1-м и 15-м Октября. А Вы — когда и куда?


Целую Вас, надеюсь, что Ваш «зноб» прошел. Еще раз, большое спасибо.


МЦ.


Да! Главное. Был Дмитрий Петрович — на два дня — подымался в наш Сен- Лоран, мычал, молчал. Хмур, неисповедим. Разговорить невозможно. Должно быть — плухи дела. О Сувчинских ни слова. Ворчал, что Вы уехали, не дав адреса. Отсюда — в Гренобль к сестре.[652 - Речь идет о старшей сестре Д. П. Святополк-Мирского — Софье Петровне] Дальнейших планов никаких.


Сергей