общество петрашевцев (1846-1849), членом которого был сам Достоевский; политическая программа общества грозила потрясением основ крепостнического государства: "Мы осудили на смерть настоящий быт общественный, надо же приговор наш исполнить", -- говорил М. В. Петрашевский (см.: Дело петрашевцев. Т. 1-3, М.; Л., 1937. Т. 1. С. 518). Учение Ш. Фурье (1772-1837) пользовалось особой популярностью среди петрашевцев. В 1848 г. на одной из "пятниц" И. М. Дебу "предложил перевести Фурье на русский язык" с целью "доставить возможность читать сочинения Фурье тем, кто не знает французского языка, а также и изучение его системы" (см.: там же. Т. 3. С. 120). См. также: XVIII, 118-359.
(10) С. 10-11...поэма Степана Трофимовича - в одном, из революционных сборников... - Для иронической характеристики поэмы Степана Трофимовича Достоевский воспользовался формой и некоторыми мотивами трилогии молодого В. С. Печерина (1807-1885; о нем см. выше, с. 704, а также с. 705) "Pot-Popurri, или Чего хочешь, того просишь. (Для февральского праздника 1834)", одна из частей которой называлась "Торжество смерти". Поэма была опубликована в книге шестой "Полярной звезды" на 1861 г. (с. 172-192) и перепечатана (под заглавием "Торжество смерти") в сборнике "Русская потаенная литература XIX столетия" под редакцией Н. П. Огарева (Лондон, 1861). В этой же книге "Полярной звезды" можно было прочесть, что сам Печерин в беседе с Герценом охарактеризовал трилогию как "незрелое, ребяческое произведение". Иронические слова Хроникера о списках поэмы, ходивших "между двумя любителями и у одного студента", могут служить подтверждением того, что Достоевский познакомился с текстом ее именно в сборнике "Русская потаенная литература XIX столетия". В предисловии к сборнику Н. П. Огарев писал о поэме: "...рукопись не вышла из пределов тесного кружка друзей и не отозвалась в публике" (с. XXVII). В "Торжестве смерти" много хоров, в том числе - ветров, факелов, звезд. В одной из сцен является Смерть в образе апокалипсического всадника на белом коне. Ее сопровождают Небо, Земля и различные народы, поющие ей хвалу. Современники видели в поэме Печерина отражение тягостных настроений свободолюбивой молодежи после расправы над декабристами (см. об этом: Бобров Е. В. С Печерин и М. Ю. Лермонтов. Из истории русской литературы XVIII и XIX столетий//Изв. Отд-ния рус. яз. и лит. 1907. Т. 12. Кн. 3. С. 250-256). Н. Я. Эйдельман, комментировавший поэму, высказал предположение, что неизвестная третья часть трилогии и была тем "праздником жизни, картиной будущего мира, которую пересказывает Достоевский" (Полярная звезда, Факсимильное изд. М.,1968. Кн. 9. С. 135).
Возможно, что Достоевский, говоря о поэме Степана Трофимовича, имел в виду также и юношескую поэму Т. Н. Грановского, отрывок из которой, озаглавленный "Сцена из жизни Калиостро", был записан историком в его тетради в 1834 г. Действие сцены происходит в XVIII в. в кабинете алхимика и астролога Лоречини; она и построена как диалог Лоречини и двадцатилетнего Калиостро. По тону "Сцена.." действительно кое в чем напоминает вторую часть "Фауста". Текст ее был приведен в статье В. В. Григорьева "Т. Н. Грановский до его профессорства в Москве" (см.: Рус. богатство. 1856. No 3. С. 27-31). И. С. Тургенев в статье "Два слова о Грановском" вспоминает об "отрывке из драмы "Фауст"" - Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. Соч. М.; Л., 1963. Т. 6. С. 372.
Как отметил В. С. Киселев-Сергенин, в поэме Степана Трофимовича "сплавились мотивы и