социальных систем, с древнейших времен до нашего 187... года, были мечтатели, сказочники, глупцы, противоречившие себе, ничего ровно не понимавшие в естественной науке и в том странном животном, которое называется человеком. Платон, Руссо, Фурье, колонны из алюминия - все это годится разве для воробьев, а не для общества человеческого" (с. 378). В словах "хромого учителя": "Нам известно, что на наше прекрасное отечество обращен таинственный index, как на страну, наиболее способную к исполнению великой задачи" - можно видеть отражение надежд Бакунина на возможность в России новой пугачевщины. Отмечалась параллель между идеей Нечаева об огне ("У меня уже давно эта идейка об огне созревала, так как она столь народна и популярна... ") и призывами сжечь все институты старого общества "дотла" в прокламации Огарева "Мужичкам и всем простым людям работникам", тем более обоснованная, что самые радикальные места ее были опубликованы в "Голосе" (1870. 6 июня. No 154).[375] Тем не менее нет оснований утверждать, что прокламации и статьи Бакунина и Огарева сыграли значительную роль в памфлетных выпадах и пародиях Достоевского в "Бесах". Достоевский говорит в "Бесах" о связях Петра Верховенского с вождями швейцарской русской эмиграции немного и не слишком утвердительно, а слухи о контактах с "Интернационалкой" им просто высмеиваются. Позиция автора, видимо, адекватна заявлению Хроникера, намечавшемуся в записных тетрадях: "Я там их дело не знаю в Швейцарии, но сущность направления, философии, смысл действий определены у меня верно: за это ручаюсь" (XI, 93). Весьма характерно и то, что Достоевский, которому, конечно, прекрасно было известно участие Огарева в судьбе Нечаева, не упомянул его имени ни в романе, ни в подготовительных материалах к нему. Материалы записных тетрадей не подтверждают и основной гипотезы Гроссмана: в них имя Бакунина появляется только один раз: "Грановский: "Бакунин - старый гнилой мешок бредней, ему легко детей хоть в нужник нести"" (XI, 116). Это единственное прямое упоминание Бакунина, по всей вероятности, связано с содержанием статьи Г. де Молинари "Международные конгрессы".[376] Молинари так излагает здесь содержание выступления Бакунина на конгрессе "Лиги мира и свободы" и других его печатных "программ" и прокламаций: "Уже в "программе русской социалистской демократии", напечатанной в газете "Народность", выходящей в Женеве на русском языке, г. Бакунин высказал содержание мешка коллективизма или нигилизма. Во-первых, мы находим в ней упразднение права наследства, что недурно для начала; затем мы находим там, как естественное следствие предыдущего, упразднение брака и предоставление попечению общества, сделавшегося всеобщею кормилицею и всеобщим педагогом, содержание детей ... наконец, мы находим там упразднение религии и разрушение государства, "радикальное искоренение его со всеми его учреждениями церковными, политическими и гражданскими, университетскими и финансовыми, военными и бюрократическими"".[377]
Отразилась в "Бесах" и речь французского социалиста Ш.-Ж. Жаклара (1843-1903; муж знакомой Достоевского А. В. Корвин-Круковской) на том же конгрессе - и именно в тенденциозном изложении того же Молинари, который так пересказывает ее: "...свирепый г. Жаклар, по-видимому, произнес против буржуазии Аннибалову клятву, а речь его напоминает нам - увы! - время, предшествовавшее июльским дням. Кто поверит по прошествии одного или двух столетий, что "друзья мира", процветавшие в 1868 году, проповедовали свое учение следующим