существенно изменил отношение к таланту Достоевского, названного им в 1873 г. пренебрежительно "микроскопическим" (в статье "Тенденциозный роман"). Это видно из разбора романа "Подросток" в статье "Литературные попурри" (1875). Примечательно, что и о "Бесах" в этой статье Ткачев отзывается мягче, признаваясь, почему он был так суров к Достоевскому-художнику в "Больных людях": "По поводу "Бесов" мне уже приходилось беседовать о таланте г. Достоевского; сознаюсь, повод этот был выбран не особенно удачно. "Бесы", бесспорно, одно из самых слабых, самых "нехудожественных" произведений автора "Мертвого дома", "Униженных и оскорбленных", автора "Преступления и наказания". Я старался объяснить тогда "нехудожественность" и "слабость" этого романа главным образом тем обстоятельством, что автор вышел из своей сферы и забрался в такие палестины, где художественный инстинкт не способен ничего видеть, кроме обратной стороны медали...".[565]
Некоторые мысли статьи Н. К. Михайловского "Литературные и журнальные заметки" близки высказываниям о романе Ткачева: обозначение "психиатрический талант" в качестве почти исчерпывающего объяснения необычности творчества Достоевского, деление героев писателя на всецело "памфлетных" и на являющихся исключительной "собственностью" романиста и др. Но наиболее пристрастные приговоры тогдашней критики, разделявшиеся Ткачевым, Михайловский отвергает: так, он отказывается от сопоставления "Бесов" с романами Стебницкого, Крестовского, Клюшникова, утверждая, что оно правомерно только по отношению к третьестепенным героям романа. Соглашаясь с Ткачевым в том, что "тип идеалиста сороковых годов эксплуатировался у нас весьма часто", Михайловский не разделяет его мнения о "компиляции", хотя бы и "искусной": "Г-н Достоевский берет его, но берет с некоторых новых сторон и потому придает ему свежесть и оригинальность, несмотря на избитость темы".[566]
Статья Михайловского отличается от статьи Ткачева не только тоном и оценкой отдельных героев романа; Михайловский принципиально иначе подходит к возможностям и задачам критики, обязанной быть чуткой и корректной, тем более когда речь идет о произведениях талантливого писателя: "Г-н Достоевский имеет полное право требовать, чтобы и к его мыслям, и к его произведениям относились со всевозможными вниманием и осторожностью".[567] Важными обстоятельствами, повлиявшими на отношение Михайловского к "Бесам", явились уважительное отношение к прошлому Достоевского-петрашевца и резкое неприятие нечаевских революционных приемов. Михайловский упрекает Достоевского не в карикатуре на нечаевцев, а в смещении перспективы, необоснованности и случайности обобщений: "...нечаевское дело есть до такой степени во всех отношениях монстр, что не может служить темой для романа с более или менее широким захватом. Оно могло бы доставить материал для романа уголовного, узкого и мелкого, могло бы, пожалуй, занять место и в картине современной жизни, но не иначе как в качестве третьестепеного эпизода". "Нечаевщина", по мнению Михайловского, не характерна для современного общественного движения, она составляет "печальное, ошибочное и преступное исключение". Неприязнью к Нечаеву и нечаевцам, видимо, следует объяснить и то, что Михайловский оказался единственным, кто в бурной полемике вокруг "Бесов" в 1870-е годы отметил Шигалева как лицо удачное даже "в художественном отношении": "Недурен, пожалуй, Шигалев, но он, во-первых, стоит в самом заднем углу, а во-вторых, не развертывает своей идеи вполне, а только