"базаровщины", как черствость, эгоизм, беспричинные резкость и грубость, повышенное самолюбие и самомнение, непризнание заслуг своих предшественников, поверхностное образование и т. д.
Комментаторы Герцена справедливо отметили, что писаревский Базаров, как предельное воплощение нигилизма, явился для Герцена лишь поводом для острой полемики с конкретными представителями "молодой эмиграции".[328]
Особенно резкие возражения у Герцена вызвали суждения Писарева о генеалогии Базаровых и их отношении к своим "литературным отцам" - Онегину, Печорину, Рудину, Бельтову - так называемым "лишним людям", общественную бесполезность которых Герцен - в отличие от Писарева - отрицал.
Характеризуя в "Былом и думах" молодую революционную эмиграцию, Герцен снова выделяет в ее представителях черты "базаровщины". Наиболее "свирепых" и "шершавых" из них Герцен называет "Собакевичами и Ноздревыми нигилизма", а также "дантистами нигилизма и базаровской беспардонной вольницы".[329] Попутно он подчеркивает, как и в статье "Еще раз Базаров", что в его словах "нет ни малейшего желания бросить камень ни в молодое поколение, ни в нигилизм ... Наши Собакевичи нигилизма не составляют сильнейшего выражения их, а представляют их чересчурную крайность. ... Заносчивые юноши, о которых идет речь, заслуживают изучения, потому что и они выражают временный тип, очень определенно вышедший, очень часто повторявшийся, переходную форму болезни нашего развития из прежнего застоя".[330]
Крайние, уродливые формы нигилизма, поясняет Герцен, являются своеобразным выражением протеста молодого поколения против старого, узкого, давящего мира. "Отрешенная от обыкновенных форм общежительства" молодая личность как бы заявляет представителям старшего поколения: "Вы лицемеры - мы будем циниками; вы были нравственны на словах - мы будем на словах злодеями; вы были учтивы с высшими и грубы с низшими - мы будем грубы со всеми; вы кланяетесь, не уважая, -- мы будем толкаться, не извиняясь; у вас чувство достоинства было в одном приличии и внешней чести - мы за честь себе поставим попрание всех приличий и презрение всех points d'honneur'ов.[331]
Герценовский портрет "базароида" в "Былом и думах" имеет разительное сходство с Петром Верховенским, которого без преувеличения можно отнести к "Собакевичам нигилизма", к "дантистам нигилизма" и представителям "базаровской беспардонной вольницы". Это сходство не случайно. Конфликт между "отцами" и "детьми" русской эмиграции конца 1860-х годов, резкие отзывы Герцена о ее молодых представителях - все это могло дать Достоевскому богатый материал для его романа, тем более что он был в курсе этого конфликта. Он читал, в частности, упоминавшуюся выше главу о "молодой эмиграции" из "Былого и дум", которая впервые была опубликована в "Сборнике посмертных произведений Герцена" (Женева, 1870) На этот счет есть прямое указание в самом тексте "Бесов". В главе "Петр Степанович в хлопотах" (ч 2, гл. 6) вскользь говорится об уплывшем на Маркизские острова кадете, "о котором упоминает с таким веселым юмором Герцен в одном из своих сочинений" (см выше, с. 326). Достоевский имеет в виду рассказ Герцена о П. А. Бахметьеве в главе "Былого и дум" о "молодой эмиграции". По всей вероятности, Достоевский был знаком и со статьей "Еще раз Базаров", напечатанной в "Полярной звезде на 1869 год", так как регулярно читал за границей издания Вольной русской печати.
И в образе Петра Верховенского Достоевский не столько повторил черты тургеневского Базарова, сколько