Поэтому — перечеркивайте всю фразу, ни к чему.


Видите, во всем сошлись, и это не уступка. Я просто доступна воспитанию. Все Ваши отметки — правильны. Спорить нечего. Мне дорога вообще правда: чистота вывода.


________


«Конец Казановы» (III часть «Феникса») — гнуснейшая книжонка, с картинкой, да еще без моей корректуры. Если Вы меня любите, сожгите ее немедленно.[402 - Выпущена московским издательством «Созвездие» в 1922 г.] Посвящение? Не понимаю.


«Дочери моей Ариадне — венецианским ее глазам». Это? — Чего же тут вырывать? Ответьте. Не люблю загадок. Впрочем (книга издана обманом, и я за нее не получила ни копейки) те мои «издатели» отлично могли сочинить посвящение. — Какое?


________


Еду послезавтра утром, на две недели:


Адрес:


Prince D. Swiatopolk-Mirsky


(для МЦ.)


15, Torrington Sq.


London W.C. I[403 - Адрес Школы славяноведения при Лондонском университете, где преподавал Д. П. Святополк-Мирский.]


Потому что я еще не знаю своей квартиры. Корректуры это не задержит, с Мирским будем соседями.


________


До свидания. Из Лондона напишу.


МЦ.


Мирский мне говорил — не в порядке жалобы, а удивления, что до сих пор не получил гонорара за статью в I Благонамеренном. Я сказала, что это, очевидно, оплошность. — Так ведь?


18-го марта 1926


Дорогой Димитрий Алексеевич,


Сначала деловое.


1) Если до отсылки сами будете сличать мой текст с корректурным и уверитесь, что пропусков нет, можете рукописи не отсылать. Она мне нужна только в смысле пропусков.


2) В следующий же раз пришлите мне корректурные знаки, точные, с толкованием. А то, боюсь, мои поправки не будут поняты. Вами — да, рабочими — нет. Во всяком случае, эту корректуру просмотрите. Мирский знает только английскую систему, так как русские ему, естественно, корректуры не присылают.


_______


Детектива не нанимайте: погубите его для Англии. Следя за мной, разжиреет от моей неподвижности, а детективу — как жокею — как актеру — жир — смерть.


Сижу и рву в клоки подлую книгу Мандельштама «Шум Времени». Вот все мои тайны в АНГЛИИ (лондонские трущобы).


До свидания. Когда будете в Париже? Возвращаюсь 25-го, до 24-го — шлите сюда.


МЦ.


Лондон, 20-го марта 1926 г.


Дорогой Димитрий Алексеевич,


1) Я Вас еще не поблагодарила за Чэстертона. Очень мне близкая и замечательная книга.


2) Что с Сережиной рукописью? (Тыл.) Она была отослана до моего отъезда, с адресом отправителя, и если затерялась, то только у вас. Кроме того, ей предшествовала телеграмма, где Сергей Яковлевич оповещал Вас, что высылает. Времени прошло больше двух недель. Вы видите, что вещи нет, и упоминаете об этом, между прочим, в письме — мне, не запрашивая Сергея Яковлевича). В чем дело? Ответьте.


3) В отсылаемой корректуре маленький пропуск. Стр. 106, строка 3 сверху.


— именно современников. И из современников — именно соотечественников.


Подчеркнутое красным пропущено, необходимо вставить. Последите.[404 - Речь идет о корректуре статьи «Поэт о критике».]


_______


4) Пойдет ли «Старинное благоговенье»?


5) — Просьба о сообщении корректурных знаков.


________


Жду ответа на все эти вопросы. Пока, всего лучшего.


МЦ.


Лондон, 24-го марта 1926 г.


Дорогой Димитрий Алексеевич,


С корректурой беда, поправляйте пока не поздно. Пропущен (не послан) целый большой кусок рукописи, а именно: с половины 12 стр. рукописи по 24а. Т. е. последнее, что