Жизнь и быт“.]


Милое об Але: недавно в гостях сперла детскую салфетку, похожую на пеленки, всю в какао (похоже на другое), втиснула в карман пальто и дома торжествующе выложила. Выстирали — не отстиралась: пеленка, как ей и быть должно, классическая. Присоединили к остальным сокровищам, в Ваш серый чемодан.


________


Катя рассказывает мне о Карбасниковой. Хотите черную неблагодарность на белоснежные кофточки? — «Un si mince effet d'une si grasse cause!»[179 - Гора родила мышь (фр.).] Свинь — я. — Восхищаюсь Вашим натиском, весь эпизод с отказом барышни везти — очарователен. Вспомнить только ее ревнивый возглас тогда, месяцев 5 назад: «Приданое — мое!» Но м. б. она придерживается модной теории, согласно которой ребенок должен лежать совсем голый — на животе — в грудах деревянной ваты? (Этой ватой потом топят. — Немецкая послевоенная система. Не вру.) Мои подруги по поселению: Александра 3ахаровна, жена Альтшуллера,[180 - Вера Александровна (урожденная Пелопидас)] разные жены студентов, вернее: одинаковые жены одинаковых студентов, задуряют мне голову преждевременными советами: не пеленать-пеленать, кривые ноги — свобода движений, в конверте — без конверта и т. п. У некоторых даже нет детей. Но этот номер с деревянной ватой (ни пеленки, ни одеяла, ни чепца, ни кофточки, — только вата!) — лучший.


________


Возвращаюсь к Белобородовой и Карбасниковой. Кто из них оказался сердечней? Чуяло мое сердце.


А пленивший меня случай с коровьим хвостом (кирпичом на нем!) весь целиком оказался выписанным из детской английской книжки: «Мои друзья — животные» Томаса Сэтона Томпсона.


«Психею» прочла вчера же вечером. Прелестная вещь. Почти слово в слово наш «Аленький цветочек». И книжка прелестная. Теперь у меня две «Психеи» (не считая своей) — 800-страничная слонимовская (Рохдй) и крохотная Ваша. А настоящей нет нигде — в воздухе. Да! попутная мысль: душу мою я никогда не ощущала внутри себя, всегда — вне себя, за окнами. Я — дома, а она за окном. И когда я срывалась с места и уходила — это она звала. (Не всегда срывалась, но всегда звала!) Я, это моя душа + осознание ее.


________


Катя в восторге от Вашего дома и от всех вас в отдельности. Химеры и вы, — вот ее лучшие впечатления Парижа. Третьего дня она потеряла часы и перчатки, вчера со мной, сумку: выронила на площади, тут же спохватилась, но уже унесли какие-то мальчишки к полицейскому, которого на месте не оказалось. Так и сгинула сумка с 5 кронами, ключом и единственной фотографией матери. Самое любопытное, что за 5 минут до этого она все свои деньги, т. е. 45 крон, по моему настоянию истратила на перчатки — кожаные, на подкладке, чудные. Я точно предвосхитила судьбу. Сумасшествие ее с Сережей после путешествия только пуще разгорелось: «Сергей Яковлевич! Сергей Яковлевич!» — «А я-то надеялся, что Вы после Лондона и Парижа, забыв Сергея, ограничитесь одним: я!» Но ничто не помогает, как с цепи сорвалась. Заставлю ее на днях покупать колесо для коляски. Боюсь, что на нем же во Вшеноры и прикатит.


_________


Нынче Татьянин день, Сережа с Алей едут в Прагу, он — праздновать Татьяну, она — к Ирусе на день рождения (завтра). От Маргариты Николаевны ни слуху, ни духу, это отношение ни на чем не стоит и — ничего не стоит. — Что Невинный? Не забудьте, что я уже больше месяца не получала от Вас настоящего письма. Одно, очевидно, пропало. Еще раз — спасибо за все. Нежно целую Вас и Адю. Сережа в восторге от своих