Станция Голицыно, Белорусской железной дороги. Дом творчества писателей, М. И. Цветаевой (последнее, конечно — полностью!) — каким поездом выедете — мы Вас встретим, а Вы нас — конечно узнаете: я, все-таки, немножко — похожа, а сын похож на меня — ту, еще примета: он очень высокий. — Пишите час отхода поезда, час прихода я высчитаю.


Дальше: если бы мы почему-нибудь — разминулись — спрашивайте Коммунистический проспект. Дом Писателей (всякий знает), и, минуя Дом Писателей, идите по Коммунистическому проспекту дальше, до самого конца, последний дом справа: дача Лисицыной, № 24, открывайте калитку, проходите куриный дворик, открывайте вторую калитку — и левое крыльцо — наше.


Но если вóвремя известите — встретим, непременно.


До свидания! Еще раз спасибо за стихи и память.


МЦ.


Я живу — не в Доме, но письма идут — туда.


Москва, 31-го мая 1940 г.


Милая Ольга Алексеевна,


Вчера, 30-го, отправила Вам письмо с приглашением на 6-ое, и вчера же узнала, что мы должны выехать уже 7-го и что, кроме того, я должна галопом переписывать свой грузинский перевод. Поэтому — увы — наша встреча откладывается. 3-го должна смотреть комнату, сдающуюся на лето, как только устроюсь — напишу Вам, и увидимся уже в Москве.


Мне очень жаль, что так вышло, но кто из нас — хозяин своей судьбы?


Итак — до скорого свидания!


Я думаю — мы сможем увидеться около 12-го, когда хоть немножко устроюсь и сдам грузин.


MЦ.


Воскресенье, 8-го декабря 1940 г.


Милая Ольга Алексеевна,


Хотите — меняться? Мне до зарезу нужен полный Державин, — хотите взамен мое нефритовое кольцо (жука), оно — счастливое и в нем вся мудрость Китая. Или — на что бы Вы, вообще, обменялись?


Назовите породу вещи, а я соображу.


Я бы Вам не предлагала, если бы Вы очень его любили, а я его — очень люблю.


Есть у меня и чудное ожерелье богемского хрусталя, — вдвое или втрое крупнее Вашего. Раз Вы эти вещи — любите.


Думайте и звоните.[2163 - Обмен вскоре совершился.]


Всего лучшего! Привет Зосе.[2164 - Кошка Мочаловой] Она обмен одобрит, ибо кольцо будет закатывать (под кровать), а ожерелье — объест: по ягодке.


МЦ.



П. А. ПАВЛЕНКО

27-го августа 1940 г.


Москва, улица Герцена,


дом 6, квартира 20 (Северцова)


Многоуважаемый товарищ Павленко,


Вам пишет человек в отчаянном положении.


Нынче 27-ое августа, а 1-го мы с сыном, со всеми нашими вещами и целой библиотекой — на улице, потому что в комнату, которую нам сдали временно, въезжают обратно ее владельцы.


Начну с начала.


18-го июня 1939 г., год с лишним назад, я вернулась в Советский Союз, с 14-летним сыном, и поселилась в Болшеве, в поселке Новый Быт, на даче, в той ее половине, где жила моя семья, приехавшая на 2 года раньше. 27-го августа (нынче годовщина) была на этой даче арестована моя дочь, а 10-го Октября — и муж. Мы с сыном остались совершенно одни, доживали, топили хворостом, который собирали в саду. Я обратилась к Фадееву за помощью. Он сказал, что у него нет ни метра.[2165 - Фадеев Александр Александрович — писатель, секретарь Союза писателей.] На даче стало всячески нестерпимо, мы просто замерзали, и 10-го ноября, заперев дачу на ключ (NB! у нас нашей жилплощади никто не отнимал, и я была там прописана вместе с сыном на площади мужа) — итак, заперев дверь на ключ, мы с сыном уехали в Москву к родственнице, где месяц ночевали в передней без окна на сундуках, а днем бродили, потому что наша родственница