— цена кроватки.


Итак — дай Бог — увидимся в воскресение. (О приходе поезда, пожалуйста, узнайте.)


Целую всех.


МЦ.


St. Gilles, 9-го июня 1926 г.


— Аденька, перешлите!


Дорогая Ольга Елисеевна,


Сердечное спасибо за чудные подарки. С рыбкой Мур купается, с зайцем гуляет, а костюмчик, увы, лежит, — ветра и дожди. Длина и ширина как раз. Морды котов грозны и сини, как туча.


Приехал Сергей Яковлевич, живет вторую неделю, немножко отошел, — в первые дни непрерывно ел и спал. Подарили ему с Алей chaiselongue,[285 - Шезлонг (фр.).] лежит в саду. Жизнь простая и без событий, так лучше. Да на иную я и неспособна. Действующие лица: колодец, молочница, ветер. Главное — ветер.


Понемножку съезжаются дачники, иные уже купаются, — глядеть холодно. Кабинка стоит 300 франков, обойдемся без. Сюда собираются Бальмонты. Русских здесь, оказывается, бывает много.


О людях:


13-го М. С. Булгакова выходит замуж.


26-го у Кати Рейтлингер родилась дочь.


Нужно бы третью новость — нету!


_______


У Мура загон. Только вчера прибыл. Поправился. Стоит не держась и явно ожидает похвалы. Ходит, но не твердо, — шагов двадцать (очень спешных!) и садится. Многое понимает, но говорит мало, — занят ходьбой. Я не спешу, и он не спешит.


Аля завалена кинематографическими журналами, другое читает менее охотно. Жизнь лучше, чем во Вшенорах, если не легче, то как-то краше. Если бы не погода!!!


Оканчиваю две небольших поэмы,[286 - „С моря“ и „Попытка комнаты“.] времени писать мало, день летит. Читаю по ночам Гёте, моего вечного спутника.


Сейчас иду к Сереже, он будет читать вслух, а мы с Алей шить. — Где Вы? Пишу в пространство, т. е. на Rue Rouvet. Что Пиренеи? Каковы планы и сроки?


Целую нежно.


МЦ.


11-го декабря 1926 г.


Милая Ольга Елисеевна,


Оказалось, что в воскресенье Аля идет на Лелькин спектакль, поэтому у Маргариты Николаевны были в четверг и завтра не поедем. Думаю быть у Вас завтра (в воскресенье) с Муром около 3 ч., если только погода окончательно не разлезется. Пока до свиданья, привет всем.


МЦ.


Суббота.



КОЛБАСИНОЙ-ЧЕРНОВОЙ О. Е. и ЧЕРНОВОЙ А. В

Вшеноры, 30-го июня 1925 г.


Дорогие Ольга Елисеевна и Адя,


На этот раз Аде кофту (Адя, Вы не сразу поймете, в чем дело: скрещивается и завязывается сзади). Цвет, по-моему, Ваш.


Пишу второпях, утром под шум примуса и Муркин тончайший, нежнейший, протяжнейший визг (деликатное упоминание о том, что мокр).


Ваши последние письма получила (Ольги Елисеевны с письмом Вадима и вчера Адино — Аля). Отвечу как следует, но сейчас спешная оказия, не хочется пропускать, едут Булгаковы[287 - С. Н. и Е. С. Булгаковы.] и Исцеленновы (оказывается, два Н).


Мур цветет: громко смеется, хорошеет, тяжелеет, очаровывает всех. Катя Рейтлингер неожиданно вышла замуж. У Веры Андреевой скарлатина, увезена на 11/2 месяца в барак, в Прагу, с Анной Ильиничной беседуем через забор. Скоро пришлю карточки Катиной свадьбы, мы с Алей были и снимали. Еще из новостей: монах: задолжав всем (в частности, Беранеку тысяч десять) и пропавший без вести который месяц, оказался «сидящим на земле» (т. е. вспахивающим ее) в Словакии. Увез безвозвратно Сережино непромокаемое пальто. Честнейший Рудин до сих пор не выслал ни кроны долга, и Сережа, покрывая, до сих пор без редакторского жалования. В следующем письме напишу о «дорогом» (кажется — все-таки в кавычках!). Сталинский живет рядом, в