Паррэном (м. б. знаете такого? советофил, Nouvelle Revue Франзаисе — женат на моей школьной товарке Чалпановой,[665 - Челпанова Наталья Георгиевна, художница-иллюстратор.] — читала-читала, в втоге оказывается: стихов не любит (NB! ТОЛЬКО СТАТЬИ!) и никакого отношения к ним не имеет (только к статьям!). Так и ушла, загубив день. — Встреча была где-то в 19-ом arrondissement,[666 - Район Парижа, округ (фр.).] на канале.


Вещь, которую сейчас пишу — все остальные перележит.


________


А дела на редкость мрачные. Всё сразу: чехи, все эти годы присылавшие ежемесячно 300 фр., пока что дали только за январь и когда дадут и дадут ли — неизвестно. Дмитрий Петрович уже давно написал, что помогать больше не может, — не наверное, во почти, или по-другому как-то, в общем: готовьтесь к неполучке. Вере Сувчинской (МЕЖДУ НАМИ!) он потом писал другое, т. е. что только боится, что не сможет. А терм 1-го апреля и не предвидится ничего. Мирские деньги были — квартирные. Просто — негде взять. С газетой, как видите, сорвалось, сватала Перекоп Рудневу — сорвалось, Молодца — Паррэну и другим — сорвалось.


Поэтому, умоляю Вас, дорогая Саломея, не называя меня — воздействуйте на Дмитрия Петровича. Без этих денег мы пропали. Если бы он категорически отказался, но этого нет: „боюсь, что не смогу“ — пусть не побоится и сможет. (NB! этого не сообщайте, вообще меня не называйте, просто скажите, что я — или мы (NB! он больше Сергея Яковлевича любит!) в отчаянном положении, что я сама просить его не решаюсь, — словом. Вам будет виднее — как!).


Этот несчастный терм (1-го апреля) — моя навязчивая мысль.


— Единственная радость (не считая русского чтения Мура, Алиных рисовальных удач и моих стихотворений — за все это время — долгие месяцы — вечер Игоря Северянина. Он больше чем: остался поэтом, он — стал им. На эстраде стояло двадцатилетие. Стар до обмирания сердца: морщин как у трехсотлетнего, но — занесет голову — все ушло — соловей! Не поет! Тот словарь ушел.


При встрече расскажу все как было, пока же: первый мой ПОЭТ, т. е. первое сознание ПОЭТА за 9 лет (как я из России).


________


Обнимаю Вас, дорогая Саломея, умоляю с Мирским. Бровь моя так и осталась с лысиной, т. е. я — полуторабровой.


МЦ.


ГОВОРЯ С ДМИТРИЕМ ПЕТРОВИЧЕМ НЕ УПОМИНАЙТЕ НИ О КАКОЙ ВЕРЕ.


Р. S. А вдруг Вы уже вернулись и с Дмитрием Петровичем говорить не сможете? Дни летят. Ваше письмо — только что посмотрела — от 20-го, и Вы пишете, что Вы уже две недели в Лондоне. Посылаю на Соиисйе в надежде, что перешлют.


Как ужасно, что я Вас только сейчас благодарю за иждивение!


17-го марта 1931 г.


Дорогая Саломея!


Сердечное спасибо за иждивение.


Очень рада, что пришелся Мур, Вы ему тоже пришлись.


(Выходя: — понравилась? Он: грубым голосом: „Вообще — милая“, А вообще женщин без исключения — не переносит.)


Перекоп сдаю (на авось) в воскресенье. На очереди „Gars“,[667 - Отрывок из французского «Мтлодца»] (Muselli).


Хотите повидаемся на следующей неделе? М. б. соберемся с Сергеем Яковлевичем), он очень хотел бы Вас повидать.


Целую Вас.


МЦ.


Машиной играет весь дом.


Meudon (S. et O.)


2, Avenue Jeanne d'Arc


26-го марта 1931 г.


Дорогая Саломея! Большая, большая просьба: не подарили ли Вы бы мне 80 франков на башмаки, мои совсем отслужили: одни отказались чинить, а другие, которые ношу три года, так разносились, что спадают с ног, так что ходить не в чем. А в