нежность — но надежность.


Буду думать о Вас.


* * *

И — спасибо за всё.


* * *

А у меня есть для Вас один подарок — только это не подарок, погодите возмущаться, это часть меня.


* * *

( — Что? — 1932 г.)


(Циническая мысль: если бы собрать все эти «части меня», составилось бы: либо целое — чудовище, либо ничего бы не составилось, ни одна часть бы не совпала.


Итак: не «часть меня», а вся я — в немыслимо-малой частице: кольцá, письмá.)


* * *

Ноябрь 1923 г.


Любовь и бром

Работают.


* * *

Бьются дроби времени:

Четверти, половины.


* * *

Сердце выметено: метлою

Улица в шесть утра.


* * *

Ничего не осталось — чисто


* * *

NB! Мусорщики.


* * *

Страшные сны: (переезд в пустой дом) 1) приезд в веселый дом 2) Пустая дача.


* * *

Язва совести и рана страсти.


* * *

(Живу через Смиховский холм,[13 - Имеется в виду выходящий в район Смихов южный склон Петржина холма.] ту — гору — из Поэм Горы и Конца, у Кати и Юлии Рейтлингер. С Родзевичем — рассталась. Как — Поэма Конца. 1932 г.)


* * *

Любовь и бром

Работают врозь.


* * *

Бром клонит в сон,

Любовь клонит в смерть.


* * *

Вернувшись лежала как мертвая на полу с чувством.


* * *

NB! 10-го ноября 1923 г. Меня радуют только сон, тепло, еда (снов боюсь), души уже нет, есть безвоздушность, задыхание, секундами еще что-то острое: живая боль. Я потонула в мертвой воде.


Пугает меня сердце (óрган), живущее свою жизнь и всё подсказывающее.


И убийственно страшит одиночество, вот полчаса остаться одной. Чувствую вес каждой минуты. Мыслей почти что нет, есть одно что-то, нескончаемое. И — огромная апатия, страшно пойти в лавку за спичками, фраза не окончена


Отвращение к стихам и книгам, не верю подчеркнуто трижды.


Цепляние за мелочи, желание услышать свой голос, говорить что-то. Цепляние всем существом за ничто. Зоркое внимание к окружающему.


* * *

Тщетно жду Вашего экспресса. Нам необходимо повидаться, и возможно скорей. Если Вы оскорблены тем, что я во вторник вместо свидания с Вами пошла слушать Слонима об Анне Ахматовой — Вы ничего не поняли: я просто не хотела представать Вам истерзанной и полубезумной, как было в те дни, и послушать как любила и страдала (NB! зачем: — и?) другая женщина, хоть на миг растворить свою боль в чужой!


Теперь слушайте. Разговор, о котором я Вас прошу м. б. последний (зависит от Вас). Если последний — о последнем прошу. Могла бы Вам всё написать, но хочу увидеть Ваше лицо и услышать Ваш голос.


Сегодня ночью я видела страшные сны. Я приезжаю на Вашу станцию, иду по той тропинке, долго-долго, сворачиваю в деревню, нахожу дом, но это не дом, а какое-то увеселительное заведение с садом. Вхожу. Издалека вижу Вас, окруженного целой толпой веселых людей, у Вас в руке или цветы или бокал — что-то вопиюще-радостное, и я хочу к Вам и никак не могу прорваться, люди не дают, Вы не хотите — смех, хоровое пение, кто-то подбадривает: «Это всегда так», я тянусь, не дотягиваюсь и просыпаюсь в холодном поту.


Во имя этого страшного сна и всего страшного сна моей теперешней жизни — не томите меня, мальчик — помните, я Вам говорила, что Вы меня никогда не обижали, и Вы еще в последний раз говорили: «я от Вас никогда не уйду» — не обидьте еще раз, не уходите не простившись, в Вашем молчании я чую ненависть, не ненавидьте меня.


Родзевич, всё зависит от Вас. Я Вас