запрещать нищему смотреть на дворец, который у него вчера продали с молотка. Нововладельчество во всей его грубости и мерзости. Право последнего. Право присутствия. Во мне — негодование встало. Ведь, если она хоть что-нибудь понимает, она должна понимать, что каждое ее посещение — один вид ее! — для меня — нож, что только мое исконное спартанство и — м. б. мысль что обижая ее я обижаю Вас — заставляет меня не прекращать этого знакомства.


Потом, среди совсем уже другого разговора, отчеканивая каждый слог:


— Я забыла сказать, что Родзевич просил передать Вам привет.


— Надо вытереть окно, сказала я, — ничего не видно. И достав носовой платок долго-долго протирала все четыре стеклянных квадрата.


* * *

Посмертная ревность? Но тогда не ходи к пропуск одного слова на могилу и не проси у него песен.


* * *

Мóлодца я ей все-таки прочла, как всегда буду делать всё, о чем Вы попросите — во имя Ваше и в память Вашу.


Но перебарывая одну за другой все «земные» страсти (точно есть — небесные!) я скоро переборю и самую землю. Это растет во мне с каждым днем. Мне здесь нечего делать без Вас. — Родзевич! — Я недавно смотрела «Женщину с моря» [25 - Эта драма Г. Ибсена была первой постановкой, осуществленной пражской группой бывших артистов Московского художественного театра.] — слабая пьеса и фальшивая игра — но я смотрела ее в абсолюте, помимо автора и исполнителей. Обычная семейная трагедия: справа — долг, слева — любовь. Любовь — моряк, а сама она «с моря». И вот, Родзевич, она остается.


Глядя на нее (я пьесы не знала) я всё время, всем гипнозом своим подсказывала: — Ни с тем, ни с другим, — в море!


Родзевич, не обвиняйте меня в низости и не судите до сроку.


* * *

Итак, если заболеете (будете лежать) позовете? О, я ни в чем не нарушу покоя Вашей души. Кроме того, увидев Вас, просто увидев, услышав — нет, это такое счастье, которого я даже не могу мыслить.


Не болейте, мое солнышко, будьте здоровы, веселы, знайте, что моя любовь всегда с Вами, что все Ваши радости — мои. На расстоянии это возможно.


Целую Вашу руку в ладонь.


М.


* * *

Просьба: не слушайте никаких рассказов обо мне. Я сейчас в Вашей жизни — мертвец: без ПРАВА ЗАЩИТЫ.


«А на его могилке растут цветы, значит ему хорошо» — это всё, что, в лучшем случае, Вы обо мне услышите. Не давайте вставать между нами (полнотою фактического незнания и полнотою внутреннего знания) третьему лицу: жизни. И еще просьба: не рассказывайте обо мне Булгаковой: не хочу быть Вашей совместной собственностью.


* * *

(«Et dites-vous parfois mon nom dans un baiser...» M-elle de Maupin [26 - «И говорите иногда мое имя при поцелуе…» Мадмуазель де Мопэн (фр.). — цитата из романа Т. Готье «Мадмуазель де Мопэн»]. Пометка 1933 г.)


* * *

Посылаю Вам посылочку. Не сердитесь. Больше писать не буду.


* * *

2-ая п. п-на 30 янв. (вторая посылка послана 30-го января)


* * *

...Зарыть тебя, живого,

И камнем завалить

Мне помогает — слово...


* * *

Идти всё прямо-прямо,

Глядеть всё мимо-мимо...


* * *

Если я умру, то как змея, соскучившись по новой шкуре.


* * *

Я 20 (или 200?) % банк. Не помещают, п. ч. заведомо лопнет.


* * *

Hölderlin[27 - Четыре последующих цитаты взяты из романа Ф. Гёльдерлина «Гиперион, или Отшельник в Греции».]


«Des Herzens Woge schäumte nicht so schön empor und würde Geist, wenn nicht der alte stumme Fels,