достоинства писать о детях и для детей.

Мне кажется, что я не ошибаюсь, замечая, что отцы начинают всё более заботливо и нежно относиться к детям, и, на мой взгляд, это вполне естественно, ибо впервые за всю жизнь человечества дети являются наследниками не денег, домов и мебели родителей, а наследниками действительной и могущественной ценности — социалистического государства, созданного трудом отцов и матерей. Никогда ещё дети не входили в жизнь такими сознательными и строгими судьями прошлого, и я вполне верю в факт, рассказанный мне: одиннадцатилетняя туберкулёзная девочка сказала доктору в присутствии своего отца и указывая пальцем на него: «Это вот он виноват, что я больная, до сорока лет тратился здоровьем на всяких дряней, а потом женился на маме, ей ещё только двадцать семь, она здоровая, он, видите, какой несчастный, вот я и вышла в него».

Есть все причины ожидать, что такие суждения детей не будут редкостью.

Действительность даёт нам всё больше «сырого материала» для художественных обобщений. Но ни драма, ни роман ещё не дали достаточно яркого образа советской женщины, свободно и отлично действующей во всех областях строительства социалистической жизни. Заметно даже, что драматурги стараются писать как можно меньше женских ролей. Трудно и объяснить — почему это? А между тем, хотя у нас женщина социально равноправна с мужчиной и хотя она успешно доказывает разнообразие своих дарований и широту своей трудоспособности, — равноправие это весьма часто и во многом является внешним, формальным. Мужчина всё ещё не забыл или уже преждевременно забыл, что в течение десятков веков женщина воспитывалась для чувственных забав и как домашнее животное, способное играть роль «хозяйки». Этот старый и гнусный должок истории половине народонаселения земли следовало бы оплатить мужчинам нашей страны в первую очередь и в пример всем прочим мужчинам. И здесь литературе следует попытаться изобразить работу и психику женщины так, чтоб отношение к ней приподнялось над общепринятым, мещанским отношением, заимствованным у петухов.

Далее, я считаю необходимым указать, что советская литература не является только литературой русского языка, это — всесоюзная литература. Так как литераторы братских нам республик, отличаясь от нас только языком, живут и работают при свете и под благотворным влиянием той же идеи, объединяющей весь раздробленный капитализмом мир трудящихся, — ясно, что мы не имеем права игнорировать литературное творчество нацменьшинств только потому, что нас больше. Ценность искусства измеряется не количеством, а качеством. Если у нас в прошлом — гигант Пушкин, отсюда ещё не значит, что армяне, грузины, татары, украинцы и прочие племена не способны дать величайших мастеров литературы, музыки, живописи, зодчества. Не следует забывать, что на всём пространстве Союза Социалистических Республик быстро развивается процесс возрождения всей массы трудового народа «к жизни честной — человеческой», к свободному творчеству новой истории, к творчеству социалистической культуры. Мы уже видим, что чем дальше вперёд, тем более мощно этот процесс выявляет скрытые в 170-миллионной массе способности и таланты.

Я нахожу нужным сообщить вам, товарищи, письмо, полученное мною от одного татарского литератора:



«Великая Октябрьская революция дала нам, писателям из угнетённых и отсталых народов, неограниченные, возможности, в том числе и возможность выступить в русской литературе со своими, правда ещё далеко не совершенными, произведениями. Нас,