развития социальных отношений — осложнена всяческой ложью и подлостью. Правда требует простоты, ложь — сложности, это очень хорошо утверждается историей литературы.

В старину на процессах технически примитивного труда и ещё не очень резко выраженного расслоения людей на владык и рабов устное художественное творчество трудящихся создало в форме сказок и легенд замечательно яркие образцы живописи словом; общая тема этих произведений устной литературы: борьба человека с природой, с волшебником, овладевшим её тайнами, и мечта о возможности для трудящихся овладеть силами природы. Это — общечеловеческая тема.

«Общечеловеческое» поэзии и прозы классиков весьма редко возвышается над уровнем общебуржуазного. «Общечеловеческими» в литературе прошлого являются произведения, в которых наиболее пессимистически отразилось ощущение личностью трагической сложности социального бытия, сознание ею ничтожества своего в процессе истории. Ощущение это испытывали и разнообразно выражали господа, но оно было также свойственно рабам, толкая тех и других в фантастику идеалистической философии, в туманы религии. Гликон, ваятель, живший в I веке до нашей эпохи, изобразил Геркулеса совершившим свой последний подвиг: в руке героя труда — яблоко бессмертия, но его поза, его лицо изображают не радость победы, а только усталость и уныние. Интересно отметить тот факт, что буржуа, победив феодала, нигде не отметил в высокой художественной форме своё «торжество победителя».

Борьба непрерывна, победы постоянны, а торжества нет, или же оно так же кратковременно, как крикливо, — такова недавняя подлая и кровавая победа тройного зловонного Г., олицетворяющего силу крупной немецкой буржуазии. В Европе XIX–XX веков подлинно художественно изображённая личность — это или критик буржуазного общества или нытик, человек, который жалуется на тяжесть жизни, человек, который хочет жить независимо от первой — материальной — и второй — социальной — природы, хочет жить «сам в себе», как подсказал ему машинально мысливший старичок из Кенигсберга, основоположник новейшей философии индивидуализма.

Но существует страна, в которой буржуазия потерпела поражение. Это — факт, имеющий «общечеловеческое» значение не только для пролетариев всех стран, но и для основной силы буржуазии, для мастеров её науки, культуры, количество которых превышает спрос буржуазии, а драматизм их социального положения и логика истории указывают им единственный путь свободного творчества — путь с революционным пролетариатом.

Задача и обязанность создать подлинно общечеловеческую литературу возлагаются историей на писателей Союза Советских Социалистических Республик. Это должна быть литература, способная глубоко волновать пролетариат всей земли и воспитывать его революционное правосознание. Материал для создания высокоценной поэзии и прозы у нас уже есть — совершенно новый материал, созданный и непрерывно создаваемый революционным мужеством творчества рабочих и крестьян, их разнообразной талантливостью. Это — материал победы, небывалой в истории человечества, победы пролетариата и утверждения диктатуры пролетариата. Смысловое, историческое мировое значение факта этой победы совершенно исключает из обихода нашей литературы темы безнадёжности, бессмысленности личного бытия, тему страдания, освящённую вреднейшей ложью христианства. Страдание человека почти всегда изображалось так, чтоб возбудить бесплодное, бесполезное сочувствие, «сострадание», и крайне редко для того, чтобы насытить чернорабочего строителя