вы тоже…

Старик. Она не пойдёт!

Девица. Я не пойду-с!

Софья Марковна. Иван Васильевич, выведите её! А вы, старичок, сядьте, я хочу поговорить с вами.

Старик(угрюмо). Не желаю. Вы — кто такая? Не знаю я вас.

Софья Марковна. Познакомимся.

Старик. Я тоже уйду.

Софья Марковна. Ну-ну, без глупостей! Иван Васильевич, я вам сказала — уходите! Скажите вашей спутнице, чтобы она ушла…

Старик(помолчав). Выдь, Марина, за дверь… Недалеко, смотри! Только, госпожа, меня испугать нельзя.

Софья Марковна. О, я знаю! Я не хочу пугать вас. (Заперев дверь за Мастаковым и Девицей, села в кресло против Старика.) Ну, в два слова: вам чего надо?

Старик(оправляясь). А — как вы думаете, барыня, чего?

Софья Марковна. Вы хотели помучить человека, да? Вас мучили, и вы хотите помучить — так?

(Старик молчит, разглядывая её.)

Софья Марковна. Вам обидно, что бывший товарищ ваш нашёл для себя на земле место и дело, а у вас — нет этого?

Старик(усмехаясь). Ты всё время подслушивала?

Софья Марковна. Ну, вы достаточно жестоко помучили его — довольно!

Старик(насмешливо). Довольно? Так. Очень просто.

Софья Марковна. Теперь вспомните все обиды, всё горе, испытанное вами, всю вашу тяжёлую жизнь и — спросите себя: не пора ли отдохнуть, пожить спокойно, приятно?

Старик. Вот что-о! Ну, на это ты меня не поймаешь, барынька, нет!

Софья Марковна. Послушайте, я понимаю, как глубока обида ваша, как вам хочется отомстить.

Старик. А я думал, у тебя другие слова есть — поумнее, потяжеле… Бойка ты, барынька, а не великого ума…

Софья Марковна. Ведь вы мстите не тому, кто виноват пред вами…

Старик. А если я так понимаю, что все виноваты друг пред другом? Тогда — как?

Софья Марковна. Это неверно, несправедливо!

Старик. А по-моему — справедливо.

Софья Марковна. Но ведь вы несправедливо страдали, вы?

Старик(не сразу). Ну?

Софья Марковна. Зачем же, чувствуя и зная неправду страдания, увеличивать его для других?

Старик. Та-ак! Гусев твой согрешил, а хочет в рай? Это не для него, рай! Это для меня, для таких, как я, несчастных. Так полагается. Закон. А насчёт Гусева: коли я — в горе, так ему — вдвое!

Софья Марковна. За что? Какой вы злой!

Старик. Ты, барынька, видно, замуж собираешься за него? За любовника не стала бы стараться эдак. Любовник — прохожий человек, сегодня — рыжий, завтра — чёрный. Эх, вы, бабьё! Утопить бы вас всех надо, да поганого болота нет.

(Софья Марковна молча ходит по комнате.)

Старик(глядя на неё с усмешкой). Что же ещё скажешь?

Софья Марковна. Иван Васильевич — хороший человек, он делает много полезного…

Старик. Училище строит? Так… Строить надо не училища, а странноприёмные дома. Народ странствует — приткнуться ему негде.

Софья Марковна. Неужели вам будет приятно разбить чужую жизнь, чужое счастье?

Старик. Вот ты и выдохлась вся! А ведь какой птицей, орлом влетела, подумаешь! Счастливых я не люблю, счастливый — он гладкий, за него не ухватишься, выскользнет, как мыло. Нет, барынька, не одолеешь ты меня!

Софья Марковна(задумчиво, с тоской). Что же надо сделать, чтобы смягчилась ваша душа, что?

Старик(усмехаясь). А вот — выходи за меня замуж, целуй меня, ласкай…

Софья Марковна. Вы — мерзавец!

Старик. Может, я мягче стану после того. А что я мерзавец — говорили мне это. И это для меня хорош чин, я с ним доживу.

Софья Марковна. Какой ужас… Какая злоба…

Старик. Не согласна? Брось всё это, барыня: волка сахаром не накормишь. Давно обрыдли, опротивели мне люди,