материя! Вот из эдакой солдатам шинели не строят!

Достигаев. Теперь будут шить из материи и получше этой.

Бородатый. Шинели не станут шить, мы воевать не желаем.

Достигаев. И не надо.

Бородатый. Мы решили уговорить все народы: долой войну, братья-товарищи!

Достигаев. Вот это — правильно!

Бородатый. Ну, то-то! Вот, даже и вы понимаете, что — правильно! Мы капиталистов передушим и начнём всемирную, братскую жизнь, как научает нас Ленин, мудрый человек. А Нестрашным — конец! Это — кровожадный человек! Он в седьмом году так зверствовал… Однако, как вы тоже здешний, то сами знаете, какая он стерва…

Достигаев. Да…

Бородатый. А вот вокруг вашей фамилии скандального тогда не слыхать было. Хоша бывает и так, что живёт человек тихо, а вреда от него больше, чем от разбойника…

Достигаев. Винца стаканчик не выпьешь?

Бородатый. Не-ет, нельзя! Я вроде как на часах при вас нахожусь.

Достигаев(тревожно). Разве я арестован?

Бородатый. Это неизвестно мне. Ну, однако я — старый солдат и своё дело знаю. Которая застрелилась, — она кто будет вам?

Достигаев(не сразу). Она?.. Дочь…

Бородатый. До-очь?

Достигаев. Да… Вот как… молодёжь-то…

Бородатый. Молодёжь… решительная! В дураках жить не желает. Дескать, отцы-деды пожили дураками, а мы, давайте, попробуем иначе…

(Лаптев молча увёл солдата из комнаты.)

Достигаев. Ушёл. Даже башкой не кивнул…

Елизавета. Очень нужен тебе его поклон. Что-о? Перепугался?

Достигаев(лирически). Ах, Лизок… умница ты моя! Как ты всё это… замечательно! Как своевременно всё… И про Антонину, и…

Павлин(выходит из тёмной комнаты). Да, Елизавета Михайловна, я тоже исполнен восхищения пред умом вашим.

Достигаев. Это… как же ты? Где ты был?

Павлин. А я — удалился. Сказано: «Отыди ото зла и сотворишь благо». Я — не прятался, но сан мой — обязывает… Если б кто заглянул за портьеру, то увидал бы, что я — тут.

Елизавета. Вы, отец Павлин, ночуйте у нас.

Павлин. Благодарствую! Хотел просить вас о ночлеге. Ещё повторю: замечательно вы о покойнице-то…

Елизавета. Не будем говорить о ней…

Достигаев. Да. Что скажешь? Неспособная была… (Наливает вино в стакан.) Ну, что ж? Значит — власть рабочих, а?

Павлин. О, господи! И горько и смешно…

Елизавета. Ты, Вася, не беспокойся.

Достигаев(соображает). Тятин, Лаптев, Шурка…

Елизавета. И — не мешай мне…

Павлин. Все — молодёжь…

Достигаев(соображая). Рябинин… Вот Рябинин этот… в каком количестве?

Елизавета. Всё пойдёт хорошо! Ведь всё — очень просто! Очень просто, Вася…

Достигаев. Умница моя! Твоё здоровье.

Павлин. На многие лета!

Бородатый(идёт). Выпиваете?

Елизавета(удивлена). Вы — что, товарищ? Зачем?

Бородатый. А мы, некоторые, останемся тут, на случай, если придёт кто в гости к вам… Ну, чтобы и сами вы… ни туда ни сюда! Вон, у вас священник оказался… Надо поглядеть — может, ещё кто есть?..

Елизавета(возмущённо). Никого у нас нет!

Бородатый. А вдруг — окажется?.. Ведь вот он, священник-то, его будто бы не было, а он — тут! Как с небеси спрыгнул. Так что мы тут походим, поглядим… Может, ещё какие чудеса окажутся…

(Павлин медленно, машинально направляется в тёмную комнату.)

Бородатый(весело). Куда, куда, ваше священство? Не-ет, вы уж все посидите тут, а я вас покараулю.

Елизавета. Вы не смеете издеваться!

Бородатый. Чего это? Да я этого и не умею, издеваться-то, и даже не люблю. Это я — шутю, как будучи очень весёлый… Вы… не того, не тревожьтесь, сидите смирненько! Вот — винца