у няни о здоровье барышни. Каково же было мое изумление, когда от встретившейся мне на лестнице нянюшки я узнал, что Полина домой еще не возвращалась и что няня сама шла ко мне за ней.
-- Сейчас, -- говорил я ей, -- сейчас только ушла от меня, минут десять тому назад, куда же могла она деваться?
Няня с укоризной на меня поглядела.
А между тем вышла целая история, которая уже ходила по отелю. В швейцарской и у обер-кельнера перешептывались, что фрейлейн утром, в шесть часов, выбежала из отеля, в дождь, и побежала по направлению к hôtel d'Angleterre. По их словам и намекам я заметил, что они уже знают, что она провела всю ночь в моей комнате. Впрочем, уже рассказывалось о всем генеральском семействе: стало известно, что генерал вчера сходил с ума и плакал на весь отель. Рассказывали при этом, что приезжавшая бабушка была его мать, которая затем нарочно и появилась из самой России, чтоб воспретить своему сыну брак с mademoiselle de Cominges, а за ослушание лишить его наследства, и так как он действительно не послушался, то графиня, в его же глазах, нарочно и проиграла все свои деньги на рулетке, чтоб так уже ему и недоставалось ничего. "Diese Russen!" 1 -- повторял обер-кельнер с негодованием, качая головой. Другие смеялись. Обер-кельнер готовил счет. Мой выигрыш был уже известен; Карл, мой коридорный лакей, первый поздравил меня. Но мне было не до них. Я бросился в отель d'Angleterre.
Еще было рано; мистер Астлей не принимал никого; узнав же, что это я, вышел ко мне в коридор и остановился предо мной, молча устремив на меня свой оловянный взгляд, и ожидал: что я скажу? Я тотчас спросил о Полине.

1 Эти русские! (нем.).

-- Она больна, -- отвечал мистер Астлей, по-прежнему смотря на меня в упор и не сводя с меня глаз.
-- Так она в самом деле у вас?
-- О да, у меня.
-- Так как же вы... вы намерены ее держать у себя?
-- О да, я намерен.
-- Мистер Астлей, это произведет скандал; этого нельзя. К тому же она совсем больна; вы, может быть, не заметили?
-- О да, я заметил и уже вам сказал, что она больна. Если б она была не больна, то у вас не провела бы ночь.
-- Так вы и это знаете?
-- Я это знаю. Она шла вчера сюда, и я бы отвел ее к моей родственнице, но так как она была больна, то ошиблась и пришла к вам.
-- Представьте себе! Ну поздравляю вас, мистер Астлей. Кстати, вы мне даете идею: не стояли ли вы всю ночь у нас под окном? Мисс Полина всю ночь заставляла меня открывать окно и смотреть, -- не стоите ли вы под окном, и ужасно смеялась.
-- Неужели? Нет, я под окном не стоял; но я ждал в коридоре и кругом ходил.
-- Но ведь ее надо лечить, мистер Астлей.
-- О да, я уж позвал доктора, и если она умрет, то вы дадите мне отчет в ее смерти. Я изумился:
-- Помилуйте, мистер Астлей, что это вы хотите?
-- А правда ли, что вы вчера выиграли двести тысяч талеров?
-- Всего только сто тысяч флоринов.
-- Ну вот видите! Итак, уезжайте сегодня утром в Париж.
-- Зачем?
-- Все русские, имея деньги, едут в Париж, -- пояснил мистер Астлей голосом и тоном, как будто прочел это по книжке.
-- Что я буду теперь, летом, в Париже делать? Я ее люблю, мистер Астлей! Вы знаете сами.
-- Неужели? Я убежден, что нет. Притом же, оставшись здесь, вы проиграете наверное всё, и вам не на что будет ехать в Париж. Но прощайте, я совершенно убежден, что бы сегодня уедете в Париж.
-- Хорошо, прощайте, только я в Париж не поеду. Подумайте, мистер Астлей, о том, что теперь