сравнения нет с французишками! Заходите ко мне, -- обратилась она опять к мистеру Астлею. -- Постараюсь вас не очень обеспокоить. Переведи это ему, да скажи ему, что я здесь внизу, здесь внизу, -- слышите, внизу, внизу, -- повторяла она мистеру Астлею, указывая пальцем вниз.
Мистер Астлей был чрезвычайно доволен приглашением.
Бабушка внимательным и довольным взглядом оглядела с ног до головы Полину.
-- Я бы тебя, Прасковья, любила, -- вдруг сказала она, -- девка ты славная, лучше их всех, да характеришко у тебя -- ух! Ну да и у меня характер; повернись-ка; это у тебя не накладка в волосах-то?
-- Нет, бабушка, свои.
-- То-то, не люблю теперешней глупой моды. Хороша ты очень. Я бы в тебя влюбилась, если б была кавалером. Чего замуж-то не выходишь? Но, однако, пора мне. И погулять хочется, а то всё вагон да вагон... Ну что ты, всё еще сердишься? -- обратилась она к генералу.
-- Помилуйте, тетушка, полноте! -- спохватился обрадованный генерал, -- я понимаю, в ваши лета...
-- Cette vieille est tombée en enfance, 1 -- шепнул мне Де-Грие.

1 Эта старуха впала в детство (франц.).

-- Я вот всё хочу здесь рассмотреть. Ты мне Алексея Ивановича-то уступишь? -- продолжала бабушка генералу.
-- О, сколько угодно, но я и сам... и Полина и monsieur Де-Грие... мы все, все сочтем за удовольствие вас сопутствовать...
-- Mais, madame, cela sera un plaisir, 2 -- подвернулся Де-Грие с обворожительной улыбкой.

2 Но, сударыня, это будет удовольствие (франц.).

-- То-то, plaisir. Смешон ты мне, батюшка. Денег-то я тебе, впрочем, не дам, -- прибавила она вдруг генералу. -- Ну, теперь в мой номер: осмотреть надо, а потом и отправимся по всем местам. Ну, подымайте.
Бабушку опять подняли, и все отправились гурьбой, вслед за креслами, вниз по лестнице. Генерал шел, как будто ошеломленный ударом дубины по голове. Де-Грие что-то соображал. Mademoiselle Blanche хотела было остаться, но почему-то рассудила тоже пойти со всеми. За нею тотчас же отправился и князь, и наверху, в квартире генерала, остались только немец и madame veuve Cominges.


Глава X

На водах -- да, кажется, и во всей Европе -- управляющие отелями и обер-кельнеры при отведении квартир посетителям руководствуются не столько требованиями и желаниями их, сколько собственным личным своим на них взглядом; и, надо заметить, редко ошибаются. Но бабушке, уж неизвестно почему, отвели такое богатое помещение, что даже пересолили: четыре великолепно убранные комнаты, с ванной, помещениями для прислуги, особой комнатой для камеристки и прочее, и прочее. Действительно, в этих комнатах неделю тому назад останавливалась какая-то grande duchesse, о чем, конечно, тотчас же и объявлялось новым посетителям, для придания еще большей цены квартире. Бабушку пронесли, или лучше сказать, прокатили по всем комнатам, и она внимательно и строго оглядывала их. Обер-кельнер, уже пожилой человек, с плешивой головой, почтительно сопровождал ее при этом первом осмотре.
Не знаю, за кого они все приняли бабушку, но, кажется, за чрезвычайно важную и, главное, богатейшую особу. В книгу внесли тотчас: "Madame la générale princesse de Tarassevitcheva", 1 хотя бабушка никогда не была княгиней. Своя прислуга, особое помещение в вагоне, бездна ненужных баулов, чемоданов и даже сундуков, прибывших с бабушкой, вероятно, послужили началом престижа; а кресла, резкий тон и голос бабушки, ее эксцентрические вопросы, делаемые с самым не стесняющимся и не терпящим никаких