Генерал стал было его поддерживать, но я рекомендовал ему прочесть хоть, например, отрывки из "Записок" генерала Перовского, бывшего в двенадцатом году в плену у французов. Наконец, Марья Филипповна о чем-то заговорила, чтоб перебить разговор. Генерал был очень недоволен мною, потому что мы с французом уже почти начали кричать. Но мистеру Астлею мой спор с французом, кажется, очень понравился; вставая из-за стола, он предложил мне выпить с ним. рюмку вина. Вечером, как и следовало, мне удалось с четверть часа поговорить с Полиной Александровной. Разговор наш состоялся на прогулке. Все пошли в парк к воксалу. Полина села на скамейку против фонтана, а Наденьку пустила играть недалеко от себя с детьми. Я тоже отпустил к фонтану Мишу, и мы остались наконец одни.
Сначала начали, разумеется, о делах. Полина просто рассердилась, когда я передал ей всего только семьсот гульденов. Она была уверена, что я ей привезу из Парижа, под залог ее бриллиантов, по крайней мере две тысячи гульденов или даже более.
-- Мне во что бы ни стало нужны деньги, -- сказала она, -- и их надо добыть; иначе я просто погибла.
Я стал расспрашивать о том, что сделалось в мое отсутствие.
-- Больше ничего, что получены из Петербурга два известия: сначала, что бабушке очень плохо, а через два дня, что, кажется, она уже умерла. Это известие от Тимофея Петровича, -- прибавила Полина, -- а он человек точный. Ждем последнего, окончательного известия.
-- Итак, здесь все в ожидании? -- спросил я.
-- Конечно: все и всё; целые полгода на одно это только и надеялись.
-- И вы надеетесь? -- спросил я.
-- Ведь я ей вовсе не родня, я только генералова падчерица. Но я знаю наверно, что она обо мне вспомнит в завещании.
-- Мне кажется, вам очень много достанется, -- сказал я утвердительно.
-- Да, она меня любила; но почему вам это кажется?
-- Скажите, -- отвечал я вопросом, -- наш маркиз, кажется, тоже посвящен во все семейные тайны?
-- А вы сами к чему об этом интересуетесь? -- спросила Полина, поглядев на меня сурово и сухо.
-- Еще бы; если не ошибаюсь, генерал успел уже занять у него денег.
-- Вы очень верно угадываете.
-- Ну, так дал ли бы он денег, если бы не знал про бабуленьку? Заметили ли вы, за столом: он раза три, что-то говоря о бабушке, назвал ее бабуленькой: "la baboulinka". Какие короткие и какие дружественные отношения!
-- Да, вы правы. Как только он узнает, что и мне что-нибудь по завещанию досталось, то тотчас же ко мне и посватается. Это, что ли, вам хотелось узнать?
-- Еще только посватается? Я думал, что он давно сватается.
-- Вы отлично хорошо знаете, что нет! -- с сердцем сказала Полина. -- Где вы встретили этого англичанина? -- прибавила она после минутного молчания.
-- Я так и знал, что вы о нем сейчас спросите. Я рассказал ей о прежних моих встречах с мистером Астлеем по дороге.
-- Он застенчив и влюбчив и уж, конечно, влюблен в вас?
-- Да, он влюблен в меня, -- отвечала Полина.
-- И уж, конечно, он в десять раз богаче француза. Что, у француза действительно есть что-нибудь? Не подвержено это сомнению?
-- Не подвержено. У него есть какой-то château. 1 Мне еще вчера генерал говорил об этом решительно. Ну что, довольно с вас?

1 замок (франц.).

-- Я бы, на вашем месте, непременно вышла замуж за англичанина.
-- Почему? -- спросила Полина.
-- Француз красивее, но он подлее; а англичанин, сверх того, что честен, еще в десять раз богаче, -- отрезал я.
-- Да;