человек… трезв… и все вы — скрытые мерзавцы, говорю вам… (Засыпает. Дудаков и Ольга тихо идут под руку. Она крепко прижалась к его плечу и смотрит в лицо его.)

Дудаков. И… конечно — не правы мы оба… Завертелись, засуетились… и потеряли уважение друг к другу. Да и за что тебе уважать меня? Что я такое?

Ольга Алексеевна. Милый мой Кирилл… ты отец моих детей… Я уважаю… я люблю тебя…

Дудаков. Я устаю и… распускаюсь, и не могу удерживать мои нервы… а ты все так близко принимаешь к сердцу… и вот создается это адское положение…

Ольга Алексеевна. Ты у меня один в целом свете… Ты и наши детки! Ведь у меня — никого…

Дудаков. Ты вспомни, Ольга… когда-то мы с тобой… разве о такой жизни мечтали мы? (Юлия Филипповна и Замыслов являются за деревьями с левой стороны.) Да…

Ольга Алексеевна. Но что же делать? Что делать? Ведь у нас — дети! Они требуют внимания…

Дудаков. Да… дети… я понимаю. Но порой задумаешься…

Ольга Алексеевна. Милый мой!.. Что же делать?

(Уходят в лес.)

Юлия Филипповна(выходя, смеется). Торжественно и трогательно! Какой урок мне!

Замыслов. Это предисловие к пятому ребенку… или к шестому уже? Ну, милая Юлька, так я жду?

Юлия Филипповна(насмешливо). Уж я не знаю, как теперь… они были так милы… не вернуться ли и мне на стезю добродетели, глупенький мой?

Замыслов. Это потом, Юлька…

Юлия Филипповна. Да, это потом; я решаю остаться на пути порока, и пусть мой дачный роман умрет естественною смертью. О чем вы так кричали с Власом и писателем?

Замыслов. Сегодня этот Влас какой-то полоумный… Разговор зашел о вере…

Юлия Филипповна. И — во что же ты веришь?

Замыслов. Я? Только в себя, Юлька… Верю только в мое право жить так, как я хочу!

Юлия Филипповна. А вот я ни во что не верю…

Замыслов. У меня в прошлом голодное детство… и такая же юность, полная унижений… суровое прошлое у меня, дорогая моя Юлька! Я много видел тяжелого и скверного… я много перенес. Теперь — я сам судья и хозяин своей жизни — вот и все!.. Ну, я ухожу… до свиданья, моя радость!.. Нам все-таки нужно держаться поосторожнее… подальше друг от друга…

Юлия Филипповна(с пафосом). Вдали, вблизи — не все ль равно, о мой рыцарь? Кого бояться нам, столь безумно влюбленным?

Замыслов. Исчезаю, роскошь моя!.. (Уходит в лес. Юлия Филипповна смотрит вслед ему, оглядывает поляну, свободно и глубоко вздыхает. Идет к сену, негромко напевая:

Томимую душу тоской,

Как матерь дитя, успокой.

Видит мужа. Останавливается, вздрагивает, несколько секунд стоит неподвижно и смотрит. Хочет идти прочь, но повертывается и с улыбкой садится рядом с мужем. Щекочет лицо ему стеблем травы. Суслов мычит.)

Юлия Филипповна. Очень музыкально…

Суслов. А… черт! Это ты?..

Юлия Филипповна. Как от тебя пахнет вином! Целый стог сена не может заглушить этого запаха. Ты разоришься на дорогом вине, мой друг!

Суслов(протягивает к ней руки). Ты… так близко… Я уже забыл, Юлия, когда это было…

Юлия Филипповна. И бесполезно вспоминать эти счастливые моменты, мой друг… Слушай, хочешь сделать мне удовольствие?

Суслов. Какое? Говори — я готов! Поверь мне, Юлия… я на все готов для тебя…

Юлия Филипповна. Именно таким и должен быть любящий муж!

Суслов(целуя ее руку). Ну, скажи мне… чего ты хочешь?

Юлия Филипповна(вынимая из кармана маленький револьвер). Давай застрелимся, друг мой! Сначала ты… потом я!

Суслов. Какая тяжелая шутка, Юлия… Брось эту гадость… ну, брось, прошу тебя!

Юлия Филипповна. Подожди… убери прочь твою руку! Тебе не