уголок я убрала цветами,
К вам одному неслись мечты мои,
Мгновенья мне казалися часами,
Я вас ждала, но вы… вы не пришли…

Мне эта ночь навеяла сомненья,
И вся в слезах задумалася я.
И вот теперь скажу без сожаленья:
Я не для вас, а вы не для меня!

Любовь сильна, но страстью поцелуя!
Другой любви вы дать мне не могли.
О, как же вас теперь благодарю я
За то, что вы на зов мой не пришли!

…

Да, я влюблен в одни глаза,
Я увлекаюсь их игрою!
Как хороша их глубина!
Но чьи они, я не открою.

Едва в тени густых ресниц
Блеснут опасными лучами,
И я готов упасть уж ниц
Перед волшебными глазами!

В моей душе растет гроза,
Растет, бушуя и ликуя!
Да, я люблю одни глаза,
Но чьи они — не назову я!

…

Я тебя бесконечно люблю,
За тебя я отдам мою душу,
Целый мир за тебя погублю,
Все обеты и клятвы нарушу.

Для меня ты на небе звезда,
Твоего только жду приговора,
Оторвать не могу никогда
От тебя восхищенного взора.

Я тебя ведь, как бога, люблю,
Пред тобою одним лишь немею.
Я тебя бесконечно люблю
И, увы, разлюбить не умею.

(Слова В. Мятлева, музыка К В. Зубова)

Все это переписано 7 ноября из «Полного сборника романсов и песен в исполнении А. Д. Вяльцевой, В. Паниной, М. А. Каринской». Еще бы найти: «Как хороши те очи…», потом — «Колокольчики, бубенчики», где сказано: «Бесконечно жадно хочется мне жить!».


8 ноября

Лазарь Васильевич Мартынов, сибирский крестьянин, 22-х лет, матрос, учится в консерватории у Исаченки и служит сотрудником в Большом драматическом театре:

Я был на тюремном свиданье
(Любовных свиданий там нет.
Там горе одно и страданье
На всё наложили свой след).

Поет про море, про цветы («душа поэта»).

В длинной юбке со цветами,
С мотылечками на ней,
Увлекается садами
(Как идет всё это к ней).
Если дернуть вдруг за юбку,
Сразу свалится она…
…трубку …
да бутылочку вина.

То Sally[91 - К Сэлли (англ.)]

Я хочу лететь к тебе
Мотылечком-невеличкой
И вопрос задать тебе:
Ты, Sally, будешь большевичкой?

…

А когда восходит солнце,
Это прелести одне,
Всюду отблески червонца
Рассыпаются в волне…

(Из «Песни матросов»)

Небовых лишь седин,
Вдаль простерших свой хвост…

Эти строчки мне запомнились наизусть.


9 ноября

Уэллс, сидя в квартире Горького, написал дополнение к автобиографии за годы войны. Удивительно, сколько он написал за это время, и все — социальный вопрос. В одном из романов он описывает страну, дошедшую вследствие войны до одичания, голода и анархии. Считая события нашего времени великими, он теперь думает более всего о воспитании молодых поколений в духовном интернационализме. Он написал историю, составленную с /^националистической точки зрения, — так, по его мнению, ее нужно преподавать во всех странах — единообразно. В конце заметки он пишет, что Россия, обнищавшая и голодная под влиянием царского режима и «отвратительной» политики Антанты, не умерла, но представляет из себя удивительнейшую страну в мире. Здесь он разговаривал с Лениным и Троцким. Он будет способствовать сближению Англии и России, столь далеких друг от друга в настоящее время.


16 ноября

На днях в председатели Всероссийского профессионального союза писателей выбрали мы все-таки М. Горького, хотя и с массой оговорок. Волковысский рассказал, как разделились голоса в Москве: А. Белый, Бердяев и Шпет горячо протестовали против Горького. У нас без