совсем наоборот.

Казанова

А чтобы спор покончить скоро, —
Синьора, утомивши взоры
Непостоянством женских мод,
Кинула чепчик в огород
И порешила быть — синьором!

Хозяйка

Да, да, — как раз наоборот!

(Мастерицам.)

Ну, дети, это авантюра!

(Казанове.)

Но как же, сударь? Белокура…
Синьора. Та была черна
И — ох! — куда полней фигурой…
И ликом — что твоя луна!
Не спутала же я… Едва ли.

Казанова

(с деланным смехом)

Кругом запуталась, швея!

Хозяйка

(с жаром)

Ну как же, сударь? Полным ртом
Ее вы в лавке целовали,
Еще Розиной называли:
«Розина, родинка моя!..»

Анри

(в воздух)

Заказанный для темных глаз
Атлас — теперь послужит светлым.
Жизнь поклялась: всё будет пеплом…

(Кладя руку на плечо Казановы.)

Дружочек, не сержусь на вас.

1-я мастерица

И ни слова укора!

2-я мастерица

И ни капельки злобы!

Хозяйка

(разгружая картонки)

Какие уборы, синьора!
Четыре робы, синьора!

1-я мастерица

Не плачет!

2-я мастерица

Не бесится!

Казанова

Генриэтта! — Анри!

Анри

(над платьями)

Одно — цвета месяца,
Другое — цвета зари!

Хозяйка

(продолжая)

Косынки! Мантилии!

Анри

Ваш подарок — блестящ.
Одно позабыли вы:
Цвета Времени — Плащ.
Так, большими ударами
Жизнь готовит нам грудь…

Хозяйка

Довольно думать, сударыня,
Будемте мерить, сударыня…

Анри

(в пространство)

Плащ тот пышен и пылен,
Плащ тот беден и славен…

Хозяйка

(держа на весу платье)

Здесь возьмем, там убавим,
Тут ушьем, там зашпилим…

Анри, Хозяйка и мастерицы выходят.

Казанова

Тысячу громов! — Это нрав! — Я прав! —
Не торговка, а чертовка! — Но Анри! — Как сталь!
И бровью не повела! — Ну, дела! — Хвала
Господу в небесах — за любовь! — Кто там!?

Голос за дверью

Вчерашний капитан.

Казанова

Ах, это вы? Взойдите.

Капитан

(входя)

Хотелось мне по поводу событий
Вчерашних — по душам — как друг — потолковать.
Вы разрешаете, мессэре?

Казанова

Весь вниманье.

Капитан

Сие созданье любит вас.

Казанова

(вспыхнув)

Созданье
Сие — невеста мне!

Капитан

(невозмутимо)

Должно быть, мать
Что ль у нее до времени скончалась,
Иль просто колыбель ее качалась
Под бурным небом, — словом, быль темна.
Послушна как дитя, добра, умна,
Старик Гораций ей слагал бы оды! —
Но вдруг мужскую надевает моду,
По окнам бродит, как сама Луна,
Трезва за рюмкой, без вина — пьяна…

Казанова

(угрожающе)

Нельзя ли поучтивей, старина?

Капитан

(невозмутимо)

То в честь Платона составляет вирши,
То — молнией в седло. — Куда? — Приказ!
Жду час, жду два. — Влетает.

Казанова

Ну?

Капитан

Дралась
С польским временщиком — за командиршу!

Казанова

Как в руки вам достался этот клад?

Капитан

Я жил тогда, недели три назад,
В Чивите-Веккии, в гостинице…

(Щелкает пальцами.)

Казанова

Да шут с ней,
С гостиницей!

Капитан

И вот, с косичкой куцей —
Гусар по лестнице, за ним —

(пауза, и блаженно)

— еще гусар.
Вы хороши, я — нет. Вам двадцать лет, я стар, —
Но молод или нет, — всяк вправе быть убитым!
Сражен! — Заворожен! — Железняком к магниту
Тянусь. Тот впереди, а наш Анри за ним.
Сигарный дым прошел, — но в сердце что за дым
Пошел, когда она, ресниц скосивши стрелы,
Меня, как невзначай, своим плащом