рухлядь вы прадедова!
Ой, холостые ружья вы!
Ой, вы громилы дюжие!

— Чай, трех погостов старосты?
Да что ж это вы — под старость-то?»

Старшой вперед оправился:
«По всей Руси мы славимся».

Второй: «Назвать по имени —
По всей Руси мы чтимые».

Третёй: «До самой Сызрани
Парчой торгуем, ризами,
Свечным товаром, ладаном.
Тваво добра — не надо нам».

Стоят, в окошко мрежатся.
Старшой: «Прощай, медвежество!»

Второй: «Прощай, сапожество!»
Тpетёй: «Хоть от художества

Тваво — все — гудом хрящики, —
Идем ко мне в приказчики!

Что скажете, торговый дом?»
А те: «Дельцо дубовое!»

— «Что скажешь, мать безотчая?»
А та: «Премного почести».

— «По рукам, что ль, мóлодец? В добрый час!»
Да все трое — как вскочут враз!
— Ой, матушка!
. . . . . . . . . . . . . . .!
. . . . . . . . . . . . . . .!
. . . . . . . . . . . . . . .!

Не видать нам рядов-знать-лавок!
А Егор, повалившись нá бок:
— «Провалиться вам, деды! Не змей
То браточек-мой-свет . . . . . . . .!»

Расплелись — что коса на плёточки.
А старшой: «Хороша, знать, глоточка!»
А второй: «Не плоха — хорошая!»
А третёй: «Уж цела ли лошадь-то?

Уж не скачет ли шут на тебе, Саврас?»
— Да все трое — как вскочут враз!

«Держи! Держи!
Ой — зверь-рыскун!
Рыскун-храпун!
Рыскун-хапун!

. . . . . . . .зверь неслыхан!»
А Егор, почитай, без дыху:

— «Протрезвитеся, деды! Не зверь-он-яр:
То браточек мой-свет, овчар!»

Окрестились над страшным мóроком,
Шапки-шубы торопят тóропом,

Вид непомнящий, взгляд незнающий,
Враз поклон отдают хозяюшке:

А она: «Не взыщи, Степенствушки,
Потому, мое дело женское…
Наварила б вам, батюшки, жирных щец…»
А старшой: «В рукава, купец!»


* * *

Скидаёт на паренька
Шушунок свой ватошный.
Долго на сваво сынка
Воззирала матушка.

(Никогда бы вас, сынов,
И рожать не надо бы!..)
— «Ты прости-прощай, сынок!
Расстаемся нáдолго!

Что сыночку — десять дён,
Матерям-то — тысячи!
Заугольничком рожден —
До отца возвысишься!

Высокó твой путь забрёл, —
Поклонись, коль встренется!
Не кладу тебе, орел,
Нá сердце смиреньица.

Как бы царь ни принажал —
Не клонись осокою:
Уж в колысочке лежал
С головой высокою!

Чтоб сам Шут тебе — с жучка!
Все ручьи — целебные!..»
Достает из сундучка
Сапожок серебряный.

«Был когда-то позлащен,
Побелел от старости,
Тоже с милым разлучён,
Как и я — без парочки!»

Начищай его, дружок,
Мелом без оплошности.
На иконке чтоб дружок
Выходил хорошеньким.

Чтоб по отчим по следам…
И с крылечка — нá ветер:
«Весь на то и век нам дан —
Расставаться нáвеки!»


* * *

Сбруя новая по крут-бокам поскакивает,
Колокольчики-бубенчики позвякивают.
Ты бренчи-звенчи, Валдай, купцам на счастьице!
Везем в лавочку мы нового приказчика!
Душа русская, простая, неувертливая!..
Заря алая по бел-снежку посвёркивает.
Ты зари, заря, зари во все оконышки!
Везем дéвицам мы новую иконочку!
Румянисту, . . . . . .штаны плисовые…
Чай, не зá морем каким, — в Рязани писанную!
Ты звони, Свята, звони во все во звонницы!
Везем Господу мы нового заслонничка!


* * *

Как над той землей, смирней какой не пахивали,
Разудалая одна — косынкой взмахивала!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Воспускай из-за