1861 — в члены австрийской палаты господ.

Главною любовью в жизни часто вообще увлекавшегося Грильпарцера была Катарина Фрелих, с которой он познакомился, когда ему было тридцать, а ей двадцать один год.

Литературную деятельность Грильпарцер начал шестнадцати лет, под влиянием Лессинга, Гер дера, Шиллера и Гете. Расцвет его начался в 1816 году, когда известный в то время драматург Шрейфогель побудил Грильпарцера серьезно приняться за драматургию и способствовал появлению на сцене «Праматери», и окончился в 1838 году, когда поэт, под давлением цензуры, критики и публики, холодно встретившей его последние драмы, почти совершенно отказался от публикования своих произведений.

В течение двадцати двух лет Грильпарцер завоевал себе драмами, стихами и прозой не последнее место в ряду своих современников, среди которых были имена: Гейне, Гофмана, Шамиссо, Ла-Мотт-Фукэ, Брентано Клейста Рюккерта, Уланда, Иммермана.

21 января 1872 года, изведав тягость критических и цензурных гонений, чинов и почестей, изъездив Европу (Германию, Италию, Францию, Англию, Турцию и Грецию), Грильпарцер тихо скончался в родном городе. Похороны его равнялись по торжественности похоронам Клопштока; в 1889 году ему поставлен памятник в Венском народном саду. Многие произведения Грильпарцера напечатаны только после его смерти, пьесы с огромным успехом шли в шестидесятых годах.

Грильпарцер писал стихи, беллетристические и критические произведения (новеллы, дневники путешествий, критические заметки, воспоминания, автобиография — два тома); но известен он главным образом драмами, из которых на русский язык переведена трагедия «Сафо» (перевод Арбенина в журнале «Артист» 1895 г.). Что касается «Праматери», то она, под названием «Прародительницы», шла с успехом на петербургской казенной сцене в 1830 году в переводе Ободовского; в моем переводе трагедия была поставлена в 1908 году в «Драматическом театре» Коммиссаржевской, которая на следующий год сама исполняла роль Берты в Москве.

В том внутреннем трепете, которым проникнута юношеская трагедия Грильпарцера, кроются причины, по которым пьеса выдержала много изданий, была переведена на все главные европейские языки и шла на многих сценах. «Праматерь», вышедшая из среды «трагедий рока», переросла эту среду и породнилась с такими творениями, как «Падение дома Эшер» Э. По и «Росмерсхольм» Г. Ибсена.

«Вступи в жизнь, дай страданью и горю бушевать в твоей беззащитной груди, и, когда волосы твои встанут дыбом, ты поймешь, что лежит в основе „Праматери“».

Так писал сам Грильпарцер одному из своих легкомысленных критиков сто лет тому назад; но этот таинственный внутренний смысл не сразу можно почуять за романтической бутафорией, которой пьеса щедро украшена.

«Праматерь» — не вечная трагедия, как «Эдип» или «Макбет», но, если можно так выразиться, интимная трагедия, которая сохранит свою свежесть до тех пор, пока человечество не перестанет переживать эпохи, какую пережил Грильпарцер, какую приходилось переживать и нам.

Когда читаешь историю Германии и Австрии, с Венского конгресса до революции 1848 года, становится страшно не столько за неумудренность горьким опытом политических деятелей, сколько за те повторения, которыми неумолимо дарит нас история.

В этом маленьком предисловии я не считаю уместным перечислять известные факты. Напомню только, что князь фон-Меттерних, человек с ироническим лицом и даже тайный поклонник Гейне (что, впрочем, не помешало союзному сейму запретить в Германии все бывшие и будущие