серебряные латы, золотые пряди волос. Какое кроткое лицо. Это оно так сияет. И в руках лилия. Лилия — или свеча. Венчальная свеча! Это — Елена! Здравствуй, Елена!

Фаина

Проснись, Герман, будет спать!

Герман

Это ты, Елена? Нет, нет, прошлое миновалось. Больше нет ее. Только — дивно и холодно и тихо. Какой дивный блеск. Тишина полна звуков. Я слышу трубу: далекий рог заблудившегося героя. Погибнет? Нет, нет, нет! Сухой треск барабанов. Вот он идет… идет герой, в крылатом шлеме, с мечом на плече…

Фаина(совсем приникла к нему)

Что видишь теперь? Что помнишь теперь?

Герман

Кто со мною? Ты — неизбежная? Ты здесь всегда — когда в поле умирает герой. Какие темные очи! Какие холодные губы! Вспоминаю тебя. Только не спрашивай ни о чем… Темно, Холодно. Не могу вспомнить…

Фаина поднимает голову Германа. Он привстает и смотрит на нее широко открытыми глазами.

Герман

Это все был сон? Фаина! Мне страшно. Ты знаешь дорогу?

Фаина

Ты любишь меня?

Герман

Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя.

Фаина

Меня — одну?

Герман

Одну — тебя.

Фаина

Ты знаешь меня?

Герман

Не знаю тебя.

Фаина

Ты найдешь меня?

Герман

Найду тебя.

Фаина

Ты вернешься в город?

Герман

Не вернусь.

И внезапно, совсем вблизи победно-грустный напев, разносимый вьюгой, раздается

Голос

Только знает ночь глубокая сохрани!..

Фаина

Трижды целую тебя. Трижды осеняю знаменьем крестным. Встретиться нам не пришла пора. Живи. Ищи меня. Буду близко! Родной мой, любимый, желанный! Прощай! Прощай! Прощай!

Последние слова Фаины разносит вьюга. Она убегает в метель и во мрак. Герман остается один — на холме. — Он стоит — неподвижный, стройный, запушенный снегом.

Герман

Все бело. Пути заметены. Снег непорочный! Когда же откроешь ты родимую землю? Куда деваться мне — нищему? Одно осталось: то, о чем я просил тебя, господи: чистая совесть. На губах — твое прикосновение. И опять она горит — сожженная душа. И нет дороги. Что делать? Куда идти?

Мрак почти полный, только снег и ветер звенит. И вдруг рядом с Германом вырастает, как призрак, прохожий коробейник с котомкой.

[Мужик] Коробейник

Эй, кто там? Ты человек, аль нет? Чего стоишь — замерзнуть хочешь?

Герман

Сам дойду.

Коробейник

Иду это я — и вижу, словно стоит кто-то. Человек, не человек, а ровно святой какой. Потому — весь белый и стоит высоко. Ну, сдвигайся, брат, сдвигайся. Это святому так простоять нипочем, а нашему брату нельзя, потому — замерзнешь. Мало ли народу она укачала да убаюкала в снегах своих…

Герман

Про кого ты говоришь?

Коробейник

Про кого? Известно про кого: про Рассею-матушку. Не одну живую душу она в полях своих успокоила…

Герман

А ты дорогу знаешь?

Коробейник

Знаю дорогу, как не знать. Да ты нездешний, что ли?

Герман

Нездешний.

Коробейник

Ну, откуда же тебе дорогу знать? Вон там огонек — ты видишь?

Герман

Нет, не вижу.

Коробейник

Ну, приглядишься, увидишь. Да тебе куда надо-то?

Герман

А я сам не знаю.

Коробейник

Не знаешь? Чудной ты, я вижу, человек. Бродячий, значит. Ну, иди, иди, только на месте не стой. До ближнего места я тебя доведу, а потом сам пойдешь, куда знаешь.

Герман

Выведи, прохожий. А потом, куда знаю, сам пойду. [Пойдем, мужик.]



Роза и крест



Планы и заметки

Апрель 1912

I. Зима. Châtelaine[9 - Хозяйка замка (франц.).] всю зиму слушает сладостные рассказы и песни из уст простого жонглера. Она смущена ими,