карьеру.

Художник

Господа, я занимаю место выбывшего из строя оратора. К чему мне лира и котурны, символы и настроения? Я — только художник. Итак, я буду иметь удовольствие рассказать вам, как и при каких обстоятельствах мне привелось…

Лакей(в дверях)

Госпожа Фаина не очень здорова и просит не тревожить ее сегодня.

Общий галдеж

Ну, вот еще! — Не в первый раз! — Я не уйду! — Не прогонит же она!

Знаменитый писатель

Скучно, господа, о, как скучно. Все вы ссоритесь по пустякам… Я ухожу. (Надевает калоши и шляпу, уходит. Все некоторое время молчат.)

Писатель

А он знает, когда уйти.

Другой писатель

Не прогадает. Не уйти ли и нам? Говорят, великие писатели знают все, что будет, надолго вперед.

Писатель

Да ну, сиди. То — великие, а мы — невеликие. Прогонит, — так и ладно, а не прогонит, — так он же и останется в дураках.

Однако все волнуются. Один молчаливый поклонник, который все время вертел в руках коробку пудры с туалета Фаины, роняет ее. Пудра поднимается облаком. Все хохочут, стараясь скрыть испуг.

Поэт

Она и так не в духе. Что же нам делать? Разве подобрать, господа?

Писатель

Подбирайте сами.

Поэт разыскивает щетку и начинает мести.

Другой писатель

Он выметает сор из храма…

Художник зарисовывает прилежно метущего поэта в альбом. Музыканты мурлыкают что-то, обнявшись. Все стараются принять непринужденные позы. Открывается дверь, и порывисто входит Фаина. Между бровями у нее — гневная складка. Она останавливается среди комнаты, швырнув в угол бич. Все вскакивают.

Фаина

Что это за люди? Я велела не принимать.

Писатель(подобострастно)

Писатели, художники, поэты осмеливаются тревожить вас…

Фаина(гневно)

Писатели? Художники? Поэты? — Вон!

Писатель

Но, лучезарная…

Фаина(топает ногой)

Вон.

Вся компания, согнув спины, неловко выползает в дверь.

Фаина

Старуха! Туши огни.

Она садится в кресло перед большим зеркалом. Сбоку, из маленькой двери, выходит старая старуха и тушит огни, оставляя только один — над зеркалом.

Старуха

Хаить будут тебя, дитятко, хаить будут…

Фаина

А, ну их! Пусть хают. Очень надо. — Ох, устала я, старуха… Так устала… Не глядеть бы глазам моим… Расчесывай волосы. Рассказывай сказки.

Старуха(расчесывая темные волосы Фаины, рассказывает привычно дребезжащую сказку)

«Как с далекого синего моря выплывала белая лебедка с девичьим ликом. Выплывала она из терема по вечерней заре, в кудри черные жемчуга впутаны, крылья белые, как пожар, горят»…

Фаина

Дальше. Про лебедь я знаю.

Старуха

«Как из дальней пристани выбегали корабли, тридцать три острогрудых корабля. Как на первом корабле — добрый молодец, и стоит он под ветрилом шахматным»…

Фаина

Под шахматным ветрилом? Вот это я люблю.

Старуха

«На черных кудрях — шапочка заморская, а на статных плечах — кафтан расписной. Щеки румяные, а губы — что малина»…

Фаина

Ну, кончай скорее.

Старуха

«Как завидел добрый молодец лебедь белую, загорелся весь. Говорит он белой лебеди: а и станешь ли, лебедь белая, молодой женой добру молодцу? Как сказалось, так и сделалось»…

Фаина(разочарованно)

Так и сделалось?

Старуха

«…Так и сделалось. Обернулась лебедь белая — чудной девицей — раскрасавицей, ни дать ни взять — Фаина прекрасная. А и взял он ее за белы руки»…

Фаина

Ах…

Старуха

«…И увез он ее за море, и поставил ей терем среди бела вишенья, и постлал ей перину пуховую»…

Фаина

Молчи, старуха. Не знаешь новых сказок, так