сознания, к росту их «возмущения», к революционному проявлению этого возмущения (я поставил в кавычки те выражения, которые мне пришлось употребить для характеристики речей нижегородских рабочих, ибо это — те самые знаменитые слова Маркса из последних страниц первого тома «Капитала», которые вызвали со стороны «критиков», оппортунистов, ревизионистов и т. п. столько шумных и неудачных попыток опровержения и изобличения соц. — дем. в том, что они говорят неправду).

Именно потому, что говорили эти речи простые рабочие, вовсе не передовые по степени их развития, говорили даже не в качестве членов какой-либо организации, а в качестве людей толпы, именно потому, что напирали они не на их личные убеждения, а на факты из жизни каждого пролетария или полупролетария в России — такое ободряющее впечатление производят их выводы: «вот почему мы сознательно шли на демонстрацию против самодержавного правительства». Обыденность и «массовидность» тех фактов, из которых они делали этот вывод, ручается за то, что к этому выводу могут придти и неизбежно придут тысячи, десятки и сотни тысяч, если мы сумеем продолжить, расширить и укрепить систематическое, принципиально выдержанное и всесторонне революционное, (социал-демократическое) воздействие на них. Мы готовы идти на каторгу за борьбу против политического и экономического рабства, раз мы почувствовали дуновение свободы, — говорили четверо нижегородских рабочих. Мы готовы идти на смерть — как бы вторили им тысячи в Ростове, отвоевывая себе на несколько дней свободу политических сходок, отбивая целый ряд военных атак на безоружную толпу.

Сим победиши — остаётся нам сказать по адресу тех, кто имеет глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать»

    В.И. Ленин. Сочинения, издание 4-е, том 6, стр.251–252

Материалы сормовского рабочего движения, равно как и многих других промышленных центров, были хорошо известны М. Горькому и послужили фактической основой его произведения.

5 мая 1902 г. М. Горький уехал из Нижнего в Арзамас — место его ссылки — и вернулся незадолго до суда над сормовичами. Наблюдения над жизнью Арзамасского уезда, в частности за ростом революционных настроений среди крестьянства, дали ему материал для тех страниц «Матери», на которых описана деятельность Рыбина и поездка Ниловны и Софьи в деревню. Знакомство с деятельностью городской нижегородской социал-демократической организации и её членами дали материал для обрисовки революционной интеллигенции. Сцена похорон Егора Ивановича напоминает похороны студента Рюрикова, о которых тоже писала «Искра».

М. Горький принимал активное участие в организации защиты сормовичей.

14 октября 1902 г. М. Горький написал листовку-воззвание «К обществу» по поводу суда над участниками первомайской демонстрации 1902 г. в Сормове.

31 октября 1902 г. М. Горький выехал из Нижнего в Москву. Среди провожавших его были и сормовичи — участники первомайской демонстрации, оправданные по суду.

М. Горький не раз подчёркивал типичность характеров своих героев. В письме к Марии Михайловне [Черемцовой] он так характеризовал основных героев повести: «Когда писатель работает книгу, он изображает в ней не портрет того или другого знакомого ему человека, а старается изобразить в одном человеке многих, похожих на этого одного человека…

Была ли Ниловна? В подготовке революции, в «подпольной работе» принимали участие и матери. Я знал одну старуху, мать рабочего-революционера, которая, под видом странницы, развозила революционную литературу по заводам и