первой пел любви невинное начало,
Но так таинственно, с таким разбором слов,
    С такою скромностью стыдливой,
    Что, не краснея боязливо,
Меня бы выслушал и девственный Козлов.
Но скрылись от меня парнасские забавы!..
    Не долго был я усыплен,
Но долго снились мне мечтанья муз и славы,
Я строгим опытом невольно пробужден.
Уснув меж розами, на тернах я проснулся,
Увидел, что еще не гения печать —
Охота смертнаяна рифмах лепетать,
Сравнив стихи твои с моими, улыбнулся —
    И полно мне писать.



К Каверину

Лицейская редакция:

    Забудь, любезный мой Каверин,
Минутной резвости нескромные стихи.
    Люблю я первый, будь уверен,
    Твои гусарские грехи.
Прослыть апостолом Зенонова ученья,
Быть может, хорошо — но ни тебе, ни мне.
    Я знаю, что страстей волненья
    И шалости, и заблужденья
Пристали наших дней блистательной весне.
  Пускай умно, хотя неосторожно,
  Дурачиться мы станем иногда —
    Пока без лишнего стыда
    Дурачиться нам будет можно.
    Всему пора, всему свой миг,
  Всё чередой идет определенной:
    Смешон и ветреный старик,
    Смешон и юноша степенный.
Насытясь жизнию у юных дней в гостях,
Простимся навсегда с веселием шумливым,
С Венерой пылкою и с Вакхом прихотливым,
    Вздохнем об них, как о друзьях,
И старость удивим поклоном молчаливым.
    Теперь в беспечности живи,
Люби друзей, храни об них воспоминанье,
    Молись и Кому и любви,
    Минуту юности лови
И черни презирай ревнивое роптанье.
Она не ведает, что можно дружно жить
С стихами, с картами, с Платоном и с бокалом,
Что резвых шалостей под легким покрывалом
И ум возвышенный и сердце можно скрыть.



Дельвигу

Лицейская редакция:

Блажен, кто с юных лет увидел пред собою
Извивы темные двухолмной высоты,
Кто жизни в тайный путь с невинною душою
  Пустился пленником мечты!
Наперснику богов безвестны бури злые,
Над ним их промысел, безмолвною порой
Его баюкают камены молодые
И с перстом на устах хранят певца покой.
Стыдливой Грации внимает он советы
И, чувствуя в груди огонь еще младой,
Восторженный, поет на лире золотой.
  О Дельвиг! счастливы поэты!
Мой друг, и я певец! и мой смиренный путь
В цветах украсила богиня песнопенья,
  И мне в младую боги грудь
  Влияли пламень вдохновенья.
В младенчестве моем я чувствовать умел,
  Всё жизнью вкруг меня дышало,
  Всё резвый ум обворожало,
И первую черту я быстро пролетел.
  С какою тихою красою
  Минуты детства протекли;
Хвала, о боги! вам, вы мощною рукою
От ярых гроз мирских невинность отвели,
И были дни мои посвящены покою.
  Но всё прошло — и скрылись в темну даль
    Свобода, радость, восхищенье;
    Другим и юность