рассказывает А.Я.Панаева, "объявил, что он со всех сторон "штудировал" Гончарова и пришел к заключению, что он в душе чиновник, что его кругозор ограничивается мелкими интересами, что в его натуре нет никаких порывов, что он совершенно доволен своим мизерным миром и его не интересуют никакие общественные вопросы, он даже как-то боится разговаривать о них, чтоб не потерять благонамеренность чиновника". Нелестно отзывались о Гончарове и Достоевский, Некрасов, Панаев, Григорович, Дружинин. Вспоминая 1840-е годы, Гончаров с горечью писал: "Когда замечен был талант - и я, вслед за первым опытом весь погрузился в свои художественно-литературные планы, - у меня было одно стремление жить уединенно, про себя. Я же с детства, как нервозный человек, не любил толпы, шума, новых лиц! Моей мечтой была не молчалинская, а горацианская умеренность, кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей. Это впоследствии называли во мне обломовщиной".

Еще в 1847 г., по словам писателя, у него родился план "Обломова", а в 1849 г. в "Литературном сборнике с иллюстрациями" появилась глава "Сон Обломова" (с подзаголовком "Эпизод из неконченного романа"). Этот "эпизод", по свидетельству Достоевского, "с восхищением прочла вся Россия". Ободренный новым успехом, летом 1849 г. Гончаров уезжает в отпуск в Симбирск в надежде дописать роман, о публикации которого он уже договорился с редактором "Отечественных записок" А.А.Краевским. К этому времени была написана вчерне первая часть, но далее работа не шла. "Вещь вырабатывается в голове медленно и тяжело", - писал Гончаров из Симбирска Краевскому. Об особенностях своей творческой работы Гончаров позднее писал: "...для романа или повести нужен не только упорный, усидчивый труд, но и масса подготовительной, своего рода черновой, технической работы, как делают и живописцы, то есть набрасывание отдельных сцен, характеров, черт, деталей, прежде нежели все это войдет в общий план и т. п. Словом, недилетантская работа требует всего человека". В Симбирске, параллельно с работой над "Обломовым", у Гончарова зарождается новый замысел - будущего романа "Обрыв".

По признанию писателя, к началу 1850-х он "заживо умирал дома от праздности, скуки, тяжести и запустения в голове и сердце" и ясно сознавал необходимость перемены в жизни. Такая возможность представилась: в октябре 1852 Гончаров отправляется в экспедицию в Японию на фрегате "Паллада" в должности секретаря адмирала Е.В.Путятина. "Все удивились, что я мог решиться на такой дальний и опасный путь, - я, такой ленивый, избалованный! Кто меня знает, тот не удивится этой решимости. Внезапные перемены составляют мой характер, я никогда не бываю одинаков двух недель сряду...". С собой Гончаров увозит наброски будущих романов "Обломов" и "Обрыв".

Трудное и опасное (в условиях начавшейся Крымской войны 1853-1856 гг.) плавание продолжалось два с половиной года. Гончаров наблюдал жизнь "классической" страны капитализма Англии, совершил поездку в глубь Капской колонии, посетил Яву, Сингапур, Гонконг, Шанхай, Филиппины, длительное время знакомился с замкнутым феодальным укладом Японии. "Как прекрасна жизнь, между прочим и потому, что человек может путешествовать!" - напишет он во "Фрегате "Паллада"". Обратный путь в Петербург писатель совершил сухим путем через Сибирь и с февраля 1855 возобновил службу в департаменте.

За время путешествия Гончаров "набил целый портфель путевыми записками" и по возвращении в Петербург начал печатание отдельных очерков в журналах.