Цветаевой).]


…Его стихи льются, как теплая вода.[53 - Всякая вода, кроме сельтерской, льется одинаково (примеч. М. Цветаевой).] Это тоже одна из причин, почему он так многим пришелся по вкусу. Его нетрудно читать, он не утомляет и не удивляет. Образы в его стихах привычны и повторны, ритм сдержанный.


…Замечу в заключение: я не оспариваю того, что Фет был человек высоко-настроенной души и не сомневаюсь, конечно, в этом. Но как «творец не первых сил» он не выдержал литературного одиночества и зачах, без культуры, без критики. Нужно быть близоруким или снисходительным, чтобы принять этот тусклый огонек за один из светочей мировой поэзии.[54 - Так Фета никто и не зовет (примеч. М. Цветаевой).]


О Шинели

В отношении Шинели закрадывается сомнение. После Достоевского и даже после Чехова ее достоинства могут показаться тусклыми, не потому, чтобы это была литература более низкого качества, а так же, как никому не понравится Глинка после Мусоргского. Шинель, сыгравшая такую огромную роль в русской жизни прошлого столетия, одно из тех произведений, которые теряют половину своего очарования вне эпохи и среды.


О Краснове

Мне кажется, что только предвзято-настроенный человек может отрицать беллетристического дарования у Краснова. Оно — значительно выше средне-писательского уровня. В I ч. его романа «От двуглавого орла к красному знамени» есть страницы, написанные легко и свободно, с той широтой, от которой мы уже начинаем отвыкать. Конечно, Краснов все время подражает «Войне и Миру», но во-первых, в этом нет ничего плохого, а во-вторых, Краснов — далеко не такой умелый человек, чтобы копировать или стилизовать, — он просто перенимает толстовскую манеру.[55 - Словом, «fait du Тоистоп sans le savoir» — Подражать Толстому, не зная того (фр.). (примеч. М. Цветаевой).]


(И, чуть ниже)


«Единая, неделимая» слабее, но и ровнее, чем «От двуглавого орла». Если этот роман и не разочаровал прежних поклонников Краснова, то тех, которые смотрели на него до сих пор с некоторым недоумением и — как это ни странно ο надеждой, он убедил, что все-таки Краснов — не писатель и что ждать от него нечего.


Это самоуверенный и ограниченный человек. Он умеет занимательно и связно рассказывать — но и только.


NB! Сличить с началом!


О современной прозе

Я должен признаться, что чтение «самоновейшей» русской беллетристики, начиная приблизительно с Замятина, вызывает во мне легкое раздражение и сильнейшую скуку. Я сказал бы брезгливость, если бы не опасался быть неверно понятым.


(Брезгливость: брезговать, чего же тут понимать? Может быть — брюзгливость?)


О моем «Мóлодце»

«Мулодец» — только что вышедшая сказка Цветаевой — вещь для нее очень характерная. Она кажется написанной в один присест. Есть страницы сплошь коробящие, почти неприемлемые. Все разухабисто и лубочно до крайности.


(и через три строки)


…Она дыханием оживила стилистически-мертвые стихи.[56 - «В один присест», «коробящие», «неприемлемые», «разухабисто», «лубочно», — все это приметы небрежности, безвкусия, но никак не мертвого стиля («Стилистически-мертво» — либо штампованно, либо замученно) (примеч. М. Цветаевой).]…Сказка Ц-вой написана языком не разговорным, не литературным, а «народным».[57 - «Народным», в кавычках, то есть: лже-народным. Какое же тут должное и перед чем тут преклоняться? (примеч. М. Цветаевой).] Я отдаю должное изобретательности Ц-вой, если она изобрела большинство встречающихся в ее сказке оборотов и выражений. Я