своего мужа...

- Мужа? - спросил майор.

- Да-с, что в командировке. Только о нем и говорит; скоро ли, говорит, он приедет. Мне, говорит, так скучно без него... я не живу. Помилуйте, господин Стрекоза, вы нас обижаете...

Майор задумался и, по-видимому, смягчился.

- Но что значит сцена, которую я застал? - сказал он, - вы спали, называли ее "мой ангел"! Как могли вы дойти до такой степени короткости? а? Я с вами, милостивый государь, разделаюсь!

- И, господин майор! если б вы знали, как я прост душой, вы бы ничего не заключили дурного из этого. В один день я сойдусь с человеком - и как будто двадцать лет жил вместе. Ты да ты. За что вы нападаете понапрасну на мою простоту и добродетель? обижаете и свою племянницу... ведь вы дяденька ей?

- Да, я опекун ее и... дядя.

- Как лестно носить титул этот при такой прекрасной особе, и кому же вверить это сокровище...как не...

- Я не комплименты пришел сюда слушать, - грубо перервал майор, - а разделаться! Я вам дам! Как вы, милостивый государь, смели, - спрашиваю я вас?

"Медведь! - подумал Иван Савич. - Никакой образованности, никакого тону!"

- Послушайте, милостивый государь, - сказал майор, - вы должны мне дать удовлетворение, или...

- Как удовлетворение? какое?

- Разумеется, как благородный человек.

Майор указал на пистолеты, висевшие на стене.

- Вон у вас, я вижу, есть и средства к тому, - прибавил он.

- Э! нет-с. Это подарил мне один знакомый, ни он, ни я не знаем для чего: черт знает, зачем они тут висят. Это дурак Авдей развесил.

Он снял их и проворно спрятал под кровать.

- Вот теперь, может быть, узнаете, - сказал майор с выразительным жестом.

Иван Савич покачал головой.

- Ни за что-с! - сказал он решительно. - У меня правило - не стреляться, особенно за женщин. Этак мне пришлось бы убить человек пятьдесят или давно самому быть убитым... так, за недоразумения, вот как теперь. Притом же я и не умею...

- В таком случае вы должны отказаться от знакомства с Анной Павловной... я как опекун... и... и... и дядя ее... требую этого.

- Отказаться! Как же жить в соседстве и не быть знакомым? придется встретиться как-нибудь, согласитесь сами...

- Ни-ни-ни! не придется, если не будете стараться: я ее увезу на другую квартиру...

- Давно бы вы сказали! - воскликнул Иван Савич. - Ух! гора с плеч долой! Знайте, господин Стрекоза, что у меня правило - не переносить знакомства на другую квартиру.

- Э! - сказал, улыбнувшись, майор, - да у вас славные правила! Ну так и дело с концом: мир. Нечего об этом и говорить.

- Не прикажете ли чаю?

- Очень хорошо. Нет ли с ромцом?

- Есть коньяк.

- Ну всё равно.

- Не угодно ли сигары?

- Пожалуйте.

И они стали друзьями.

- Какая у вас славная квартира! - сказал майор, оглядываясь кругом, со всеми удобствами... Что это, мне как будто вдруг что-то на нос капнуло?..

- Ах-с! это вон оттуда, - сказал Иван Савич, указывая вверх. - Это ничего, так, дрянь, пройдет. Майор поднял голову и посмотрел на пятно. Вдруг оттуда полился проливной дождь прямо ему в лицо.

- Милостивый государь! - закричал он, вскочив с места, - что это значит? Я с вами разделаюсь...

- Я не виноват-с: право! Это иногда течет: видно, вверху пролили ушат с водой... Эй, Авдей! Авдей! подставь скорей ведерко...

- Прощайте, - сказал майор, - у вас небезопасно; пойду укрыться... к племяннице от дождя. Странные у вас правила, право, странные: не стреляетесь, не переносите знакомства на другую квартиру, дождь терпите в