Пауза.

Навсегда уезжаю отсюда...

Анна Петровна. Пустяки... (Отпивает из бутылки.) Вздор!

Платонов. Не пустяки, моя дорогая! Еду! Навсегда!!

Анна Петровна. Для чего же, странный вы человек?

Платонов. Не спрашивайте! Ей-богу, навсегда! Уезжаю и... Прощайте, вот что! Не спрашивайте! Ничего вы не узнаете от меня теперь...

Анна Петровна. Вздор!

Платонов. Сегодня только и видимся... Навсегда скроюсь... (Берет ее за рукав и потом за плечо.) Забудьте дурака, осла, подлеца и мерзавца Платонова! Он провалится сквозь землю, стушуется... Встретимся, быть может, через десятки лет, когда оба будем в состоянии хохотать и старчески плакать над этими днями, а теперь... черт с ним! (Целует руку.)

Анна Петровна. На-ка выпей! (Наливает ему вина.) Пьяному не грешно молоть чепуху...

Платонов (выпивает). Не буду я пьян... Буду помнить, моя мать, моя хорошая фея!.. Никогда не забуду! Смейся, развитая, светлоголовая женщина! Завтра я бегу отсюда, бегу от самого себя, сам не знаю куда, бегу к новой жизни! Знаю я, что такое эта новая жизнь!

Анна Петровна. Все это прекрасно, но что с, нами поделалось?

Платонов. Что? Я... После все узнаете! Друг мой, когда вы ужаснетесь моему поступку, не проклинайте меня! Помните, что я уже почти что наказан... Расстаться с ними навсегда больше чем наказание... Чего улыбаетесь? Верьте! Честное слово, верьте! Так горько на душе, так скверно и подло, что рад был бы надушить себя!

Анна Петровна (сквозь слезы). Не думаю, чтобы вы были способны на ужасное что-нибудь... Мы мне напишете по крайней мере?

Платонов. Не посмею я написать к вам, да и вы сами не захотите читать моих писем! Безусловно навсегда... прощайте!

Анна Петровна. Гм... Пропадете вы без меня, Платонов! Я чуточку опьянела... Поедем вместе!

Платонов. Нет... Завтра все узнаете и... (Отворачивается к окну.)

Анна Петровна. Вам нужны деньги?

Платонов. Нет...

Анна Петровна. А... помочь не могу?

Платонов. Не знаю. Пришлите сегодня мне вашу карточку... (Оборачивается.) Уходите, Анна Петровна, или я черт знает чего наделаю! Я разрыдаюсь, отколочу себя и... Уходите! Нельзя мне оставаться! Вам говорят русским языком! Чего же вы ждете? Я должен ехать, поймите вы это! Зачем же так смотреть? Для чего делать такое лицо?

Анна Петровна. Прощайте... (Подает руку.) Мы еще увидимся...

Платонов. Нет... (Целует руку.) Не нужно... Уходите, моя родная... (Целует руку.) Прощайте... Оставьте... (Закрывает себе лицо ее рукой.)

Анна Петровна. Раскис, сердечный, растаял... Ну? Пустите руку... Прощайте! Выпьем на прощании, что ли? (Плачет.) Стойте!.. Счастливого пути, а после пути счастья!

Платонов пьет.

Остался бы, Платонов! А? (Налипает и пьет.) Важно пожили бы... Что за преступление такое? Возможно ли оно в Войницевке?

Пауза.

Налить еще с горя?

Платонов. Да.

Анна Петровна (наливает). Пей, душа моя... Эх, черт возьми!

Платонов (пьет). Будьте счастливы! Живите тут себе... И без меня можно...

Анна Петровна. Пить так пить... (Наливает.) И пить умирать, и не пить умирать, так лучше же пить умирать... (Пьет.) Пьяница я, Платонов... А? Налить еще? Не нужно, впрочем... Язык свяжет, а чем тогда говорить будем? (Садится.) Нет ничего хуже, как быть развитой женщиной... Развитая женщина и без дела... Ну что я значу, для чего живу?

Пауза.

Поневоле безнравственная... Я безнравственная женщина, Платонов... (Хохочет.) А? И тебя люблю, может быть, потому, что безнравственная... (Трет себе