часто о женщинах, — сплошные колбасы!)
Гейне всегда покроет всякое событие моей жизни, и не потому что я… (событие, жизнь) слабы: он — силен!
__________
Столкнуться — и, не извинившись, разойтись — какая грубость в этом жесте! Вспоминаю Гейне, который, приехав в Париж, нарочно старался, чтобы его толкнули — чтобы только услышать извинение.
__________
В Гейне Германия и Романия соцарствуют. Только одного такого еще знаю — иной строй, иная тема души, иной масштабно в двуродинности своей Гейне — равного: Ромена Роллана.
Но Ромен Роллан, по слухам, галло-германец, Гейне — как все знают — еврей. И чудо объяснимо. Я бы хотела необъяснимого (настоящего) чуда: француз целиком и любит (чует) Германию, как германец, германец целиком и любит (чует) Францию, как француз. Я не о стилизациях говорю — легки, скучны ο пробитых тупиках и раздвинутых границах рождения и крови. Об органическом (национальном) творении, не связанном с зоологией. Словом, чтобы галл создал новую Песнь о Нибелунгах, а германец — новую песнь о Роланде.
Это не «может» быть, это должно быть.
__________
Die blinde Mathilde[97 - Слепая Матильда (нем.).] — воспоминание детства.
Во Фрейбурге, в пансионе, к нам каждое воскресенье приходила женщина — die blinde Mathilde. Она ходила в синем сатиновом платье — лет сорок пять — полузакрытые голубые глаза — желтое лицо. Каждая девочка, по очереди, должна была писать ей письма и наклеивать, на свои деньги, марки. Когда письма кончались, она в благодарность садилась за рояль и пела.
Немецким девочкам: «Ich kenn ein Kätzlein wunderschön».[98 - «Я знаю одну прелестную кошечку» (нем.).]
Нам с Асей: «Der rothe Sarafan».[99 - «Красный сарафан» (нем.).]
__________
Теперь вопрос: кому blinde Mathilde столько писала? Ответивший на вопрос напишет роман.
__________
Как я любила — с тоской любила! до безумия любила! — Шварцвальд. Золотистые долины, гулкие, грозно-уютные леса — не говорю уже о деревне, с надписями, на харчевенных щитах: «Zum Adler», «Zum Löwen»[100 - «У орла», «У льва» (нем.).] (Если бы у меня была харчевня, я бы ее назвала: «Zum Kukuck»[101 - «У черта» (нем.).]).
__________
Никогда не забуду голоса, каким хозяин маленького Gasthaus «Zum Engel»[102 - Гостиница «У ангела» (нем.).] в маленьком Шварцвальде, указывая на единственный в зале портрет императора Наполеона, восклицал:
— Das war ein Kerl![103 - Вот это был парень! (нем.).]
И после явствующей полное удовлетворение паузы:
— Der hat’s der Welt auf die Wand gemahlt, was wollen heisst![104 - Он всему миру показал, что значит хотеть! (нем.).]
После Эккермана могу читать только «Mémorial de Sainte-Héléne» Ласказа — и если я кому-нибудь завидовала в жизни — то только Эккерману и Ласказу.
__________
Странно. Здесь апогей счастья, там апогей несчастья, и от обеих книг одинаковая грусть — точно Гёте был тоже сослан в Веймар!
__________
О, Наполеон уже для Гёте (1829 г.) был легендой!
О, Наполеон уже для Наполеона (1815 г.) был легендой!
__________
Гёте, умиляющийся над вывернутым наизнанку зеленым мундиром Наполеона.
__________
В Гёте мне мешает «Farbenlehre»,[105 - «Наука о цвете» (нем.).] в Наполеоне — все его походы.
(Ревность)
__________
Иду недавно по Кузнецкому и вдруг, на вывеске: «Farbenlehre». Я обмерла.
Подхожу ближе: «Fabergé».[106 - «Фаберже» (фр.).]
__________
Во мне много душ. Но главная моя душа — германская. Во мне много рек, но
Гейне всегда покроет всякое событие моей жизни, и не потому что я… (событие, жизнь) слабы: он — силен!
__________
Столкнуться — и, не извинившись, разойтись — какая грубость в этом жесте! Вспоминаю Гейне, который, приехав в Париж, нарочно старался, чтобы его толкнули — чтобы только услышать извинение.
__________
В Гейне Германия и Романия соцарствуют. Только одного такого еще знаю — иной строй, иная тема души, иной масштабно в двуродинности своей Гейне — равного: Ромена Роллана.
Но Ромен Роллан, по слухам, галло-германец, Гейне — как все знают — еврей. И чудо объяснимо. Я бы хотела необъяснимого (настоящего) чуда: француз целиком и любит (чует) Германию, как германец, германец целиком и любит (чует) Францию, как француз. Я не о стилизациях говорю — легки, скучны ο пробитых тупиках и раздвинутых границах рождения и крови. Об органическом (национальном) творении, не связанном с зоологией. Словом, чтобы галл создал новую Песнь о Нибелунгах, а германец — новую песнь о Роланде.
Это не «может» быть, это должно быть.
__________
Die blinde Mathilde[97 - Слепая Матильда (нем.).] — воспоминание детства.
Во Фрейбурге, в пансионе, к нам каждое воскресенье приходила женщина — die blinde Mathilde. Она ходила в синем сатиновом платье — лет сорок пять — полузакрытые голубые глаза — желтое лицо. Каждая девочка, по очереди, должна была писать ей письма и наклеивать, на свои деньги, марки. Когда письма кончались, она в благодарность садилась за рояль и пела.
Немецким девочкам: «Ich kenn ein Kätzlein wunderschön».[98 - «Я знаю одну прелестную кошечку» (нем.).]
Нам с Асей: «Der rothe Sarafan».[99 - «Красный сарафан» (нем.).]
__________
Теперь вопрос: кому blinde Mathilde столько писала? Ответивший на вопрос напишет роман.
__________
Как я любила — с тоской любила! до безумия любила! — Шварцвальд. Золотистые долины, гулкие, грозно-уютные леса — не говорю уже о деревне, с надписями, на харчевенных щитах: «Zum Adler», «Zum Löwen»[100 - «У орла», «У льва» (нем.).] (Если бы у меня была харчевня, я бы ее назвала: «Zum Kukuck»[101 - «У черта» (нем.).]).
__________
Никогда не забуду голоса, каким хозяин маленького Gasthaus «Zum Engel»[102 - Гостиница «У ангела» (нем.).] в маленьком Шварцвальде, указывая на единственный в зале портрет императора Наполеона, восклицал:
— Das war ein Kerl![103 - Вот это был парень! (нем.).]
И после явствующей полное удовлетворение паузы:
— Der hat’s der Welt auf die Wand gemahlt, was wollen heisst![104 - Он всему миру показал, что значит хотеть! (нем.).]
После Эккермана могу читать только «Mémorial de Sainte-Héléne» Ласказа — и если я кому-нибудь завидовала в жизни — то только Эккерману и Ласказу.
__________
Странно. Здесь апогей счастья, там апогей несчастья, и от обеих книг одинаковая грусть — точно Гёте был тоже сослан в Веймар!
__________
О, Наполеон уже для Гёте (1829 г.) был легендой!
О, Наполеон уже для Наполеона (1815 г.) был легендой!
__________
Гёте, умиляющийся над вывернутым наизнанку зеленым мундиром Наполеона.
__________
В Гёте мне мешает «Farbenlehre»,[105 - «Наука о цвете» (нем.).] в Наполеоне — все его походы.
(Ревность)
__________
Иду недавно по Кузнецкому и вдруг, на вывеске: «Farbenlehre». Я обмерла.
Подхожу ближе: «Fabergé».[106 - «Фаберже» (фр.).]
__________
Во мне много душ. Но главная моя душа — германская. Во мне много рек, но
страница 68
Цветаева М.И. Дневниковая проза