пренебрегать положениями некоторых циркуляров Министерства Народного Просвещения и иными правительственными указаниями, побуждая и сам первый подавая пример подведомственным ему молодым учителям, якобы к расширению программы (sic!), а на самом деле - к возбуждению в доверчивых умах юношей превратных и гибельных идей, клонящихся к разрушению добрых нравов, к возбуждению политических страстей, к низвержению авторитета власти и, в сущности, к самому гнилому и пошлому социализму. Так, вышеназванный коллежский асессор Мирон Степанович Опимахов находит нужным читать ученикам _лекции_ (это слово Наседкин дважды густо подчеркнул, язвительно скривив рот набок) о происхождении человека от микроскопического моллюска, а учитель географии Сидорчук, неизвестно для чего, сообщает им свои извращенные личным невежеством познания о статистике и политической экономии. После этого не удивительно, что просвещаемые подобными _отличными_ педагогами ученики четырехклассного городского Вырвинского училища _отличаются_ буйным нравом и развращенными действиями. Так, напр., на днях у о. Михаила Трабукина, протоиерея местного собора, всеми чтимого пастыря, человека более чем святой жизни, были камнями выбиты 2 стекла в оранжерее. При встрече со старшими, почтенными в городе лицами, даже имевшими высокую честь принадлежать 35 лет к учебному ведомству, не снимают головных уборов, а, наоборот, глядя в глаза, нагло смеются, и многое, очень многое другое, что готов подробно описать Вашему превосходительству (N_3: равно как и о нравах, процветающих и в других учебных заведениях), если последует милостивый ответ на сие письмо в местное почтовое отделение, до востребования, предъявителю кред. бил. 3-х-рублевого достоинства за N_070911.
Имею честь быть Вашего превосходительства всепокорнейшим слугою.
Здравомыслящий".
Наседкин поставил последнюю точку и сказал вслух:
- Так-то-с, господин Опимахов!
Он встал, хотел было долго и сладко потянуться уставшим телом, но вспомнил, что в пост грех это делать, и сдержался. Быстро потерев рукой об руку, точно при умыванье, он опять присел к столу и развернул ветхую записную книжку с побуревшими от частого употребления нижними концами страниц. Вслед за записями крахмального белья, адресами и днями именин, за графами прихода и расхода шли заметки для памяти, написанные бегло, с сокращениями в словах, но все тем же прекрасным писарским почерком.
"Кузяев намекал, что у городского казначея растрата. Проверить и сообщ. в казенную пал. N. Говорят, Куз. корреспондирует в какую-то газету!! Узнать".
"Священник с.Б.Мельники, Златодеев (о.Никодим), на святки упился. Танцевал и потерял крест. Довести до свед. Его преосв. _Исполнено. Вызван для объясн. 21 февр._".
"Не забыть о Серг. Платоныче. С нянькой".
"Учитель Опимахов. Сожительство. Лекции и пр. Сидорчук. Непочтение. Попеч. уч. округа".
Дойдя до этой заметки, Иван Вианорыч обмакнул перо и приписал сбоку: "Сообщено".
В эту книжку были занесены все скандалы, все любовные интрижки, все сплетни и слухи маленького, сонного, мещанского городишки; здесь кратко упоминалось о господах и о прислуге, о чиновниках, о купцах, офицерах и священниках, о преступлениях по службе, о том, кто за кем ухаживает (с приблизительным указанием часов свиданий), о неосторожных словах, сказанных в клубе, о пьянстве, карточной игре, наконец даже о стоимости юбок у тех дам, мужья или любовники которых жили выше средств.
Иван Вианорыч быстро пробегал глазами эти заметки, схватывая их знакомое
Имею честь быть Вашего превосходительства всепокорнейшим слугою.
Здравомыслящий".
Наседкин поставил последнюю точку и сказал вслух:
- Так-то-с, господин Опимахов!
Он встал, хотел было долго и сладко потянуться уставшим телом, но вспомнил, что в пост грех это делать, и сдержался. Быстро потерев рукой об руку, точно при умыванье, он опять присел к столу и развернул ветхую записную книжку с побуревшими от частого употребления нижними концами страниц. Вслед за записями крахмального белья, адресами и днями именин, за графами прихода и расхода шли заметки для памяти, написанные бегло, с сокращениями в словах, но все тем же прекрасным писарским почерком.
"Кузяев намекал, что у городского казначея растрата. Проверить и сообщ. в казенную пал. N. Говорят, Куз. корреспондирует в какую-то газету!! Узнать".
"Священник с.Б.Мельники, Златодеев (о.Никодим), на святки упился. Танцевал и потерял крест. Довести до свед. Его преосв. _Исполнено. Вызван для объясн. 21 февр._".
"Не забыть о Серг. Платоныче. С нянькой".
"Учитель Опимахов. Сожительство. Лекции и пр. Сидорчук. Непочтение. Попеч. уч. округа".
Дойдя до этой заметки, Иван Вианорыч обмакнул перо и приписал сбоку: "Сообщено".
В эту книжку были занесены все скандалы, все любовные интрижки, все сплетни и слухи маленького, сонного, мещанского городишки; здесь кратко упоминалось о господах и о прислуге, о чиновниках, о купцах, офицерах и священниках, о преступлениях по службе, о том, кто за кем ухаживает (с приблизительным указанием часов свиданий), о неосторожных словах, сказанных в клубе, о пьянстве, карточной игре, наконец даже о стоимости юбок у тех дам, мужья или любовники которых жили выше средств.
Иван Вианорыч быстро пробегал глазами эти заметки, схватывая их знакомое
страница 2
Куприн А.И. Мирное житие