Из стихотворения Г. Р. Державина «Хор для кадрили», написанного в 1791 г. по поводу взятия Измаила и положенного на музыку О. А. Козловским.] Ко мне, ко мне! (Накидывает ему на голову черный платок.) Ко мне!

Платонов. К тебе? (Смеется.) Пустая ты женщина! Добра ты себе не желаешь… Плакать ведь будешь! Мужем твоим я не буду, потому что не про меня ты писана, а играть собой не позволю… Посмотрим, кто кем играть будет… Увидим… Заплачешь… Идем, что ли?

Анна Петровна (хохочет). Allons! (Берет его под руку.) Постой… Кто-то идет. Станем пока за дерево… (Прячутся за дерево.) В сюртуке кто-то, не мужик… Отчего ты в газеты передовых статей не пишешь? Ты славно бы писал… Не шутя.

Входит Трилецкий.


Явление VII

Те же и Трилецкий.

Трилецкий (идет к школе и стучит в окно). Саша! Сестренка! Сашурка!

Саша (отворяет окно). Кто здесь? Это ты, Коля? Чего тебе?

Трилецкий. Ты еще не спишь? Пусти меня, душечка, переночевать!

Саша. Сделай милость…

Трилецкий. Положишь меня в классной… Да пожалуйста, чтоб Мишель не узнал, что я у вас ночую: спать не даст своей философией! У меня голова ужасно кружится… Всё в глазах двоится… Стою перед одним окном, а мне кажется, что их два: в какое лезть? Комиссия! Хорошо, что я не женат! Будь я женат, мне показалось бы, что я двоеженец… Всё двоится! У тебя на двух шеях две головы! Кстати, между прочим… Там около срубленного дуба, что над речкой – знаешь? – я сморкался, козявочка, и выронил из платка сорок рублей… Поднимешь их, душечка, завтра пораньше… Поищи и возьми себе…

Саша. Их чуть свет плотники поднимут… Какой же ты разгильдяй, Коля! Ах, да! Чуть было не позабыла… Приходила жена лавочника и просила тебя убедительно чтобы ты пришел к ним, как можно скорей… Ее муж внезапно заболел… В голову какой-то удар сделался… Иди скорей!

Трилецкий. Бог с ним совсем! Мне не до того… У меня у самого стреляет и в голове, и в брюхе… (Лезет в окно.) Посторонись…

Саша. Влезай скорей! Ногой меня зацепил… (Запирает окно.)

Платонов. Еще кого-то черти несут!

Анна Петровна. Стой.

Платонов. Не держи… Уйду, если захочу! Кто это?

Анна Петровна. Петрин и Щербук.

Входят Петрин и Щербук, без сюртуков, покачиваясь.

На первом черный цилиндр, на втором – серый.


Явление VIII

Венгерович 2 (в глубине сцены), Платонов, Анна

Петровна, Петрин и Щербук.

Петрин. Виват, Петрин, кандидат прав! Ура! Где дорога? Куда зашли? Что это? (Хохочет.) Тут, Павочка, народное просвещение! Тут дураков учат бога забывать да людей надувать! Вот куда мы зашли… Гм… Так-с… Тут, брат, тот… как его, черт? – Платошка живет, цивилизованный человек… Пава, а где теперь Платошка? Выскажи мнение, не стыдись! С генеральшей дуэт поет? Ох, господи, твоя воля… (Кричит.) Глагольев дурак! Она ему нос натерла, а с ним удар сделался!

Щербук. Домой хочу, Герася… Спать хочется, страсть как! Шут с ними со всеми!

Петрин. А где наши сюртуки, Пава? К начальнику станции ночевать идем, а сюртуков нет… (Хохочет.) Девки сняли? Ах ты, кавалер, кавалер!.. Девки сюртуки поснимали… (Вздыхает.) Эх, Пава, Павочка… Ты шампань пил? Небось, вот ты пьян теперь? А чье ты пил? Мое ты пил… И пил ты сейчас мое, и ел ты сейчас мое… На генеральше платье мое, на Сережке чулки мои… всё мое! Я им всё передавал! У самого каблучонки на сапожонках кривые… Всё им отдал, всё на них просадил, а что получил? Ты спроси, что я получил? Кукиш и позор… Да… Лакей за столом обносит да локтем норовит толкнуть, сама же как с свинством обращается. ..

Платонов.