ресницы,
Но, едва я заслышу: «Лети»,—
Полечу я с восторгами птицы,
Оставляющей перья в пути…

11 июня 1903

Bad Nauheim

(1908?)



«Сердито волновались нивы…»

К. М. С.


Сердито волновались нивы.
Собака выла. Ветер дул.
Ее восторг самолюбивый
Я в этот вечер обманул…

Угрюмо шепчется болото.
Взошла угрюмая луна.
Там в поле бродит, плачет кто-то.
Она! Наверное — она!

Она смутила сон мой странный —
Пусть приютит ее другой:
Надутый, глупый и румяный
Паяц в одежде голубой.

12 июня 1903

Bad Nauheim



«Ей было пятнадцать лет. Но по стуку…»

Ей было пятнадцать лет. Но по стуку
Сердца — невестой быть мне могла.
Когда я, смеясь, предложил ей руку,
Она засмеялась и ушла.

Это было давно. С тех пор проходили
Никому не известные годы и сроки.
Мы редко встречались и мало говорили,
Но молчанья были глубоки.

И зимней ночью, верен сновиденью,
Я вышел из людных и ярких зал,
Где душные маски улыбались пенью,
Где я ее глазами жадно провожал.

И она вышла за мной, покорная,
Сама не ведая, что будет через миг.
И видела лишь ночь городская, черная,
Как прошли и скрылись: невеста и жених

И в день морозный, солнечный, красный —
Мы встретились в храме — в глубокой тишине
Мы поняли, что годы молчанья были ясны,
И то, что свершилось, — свершилось в вышине.

Этой повестью долгих, блаженных исканий
Полна моя душная, песенная грудь.
Из этих песен создал я зданье,
А другие песни — спою когда-нибудь.

16 июня 1903

Bad Nauheim



«Многое замолкло. Многие ушли…»

Многое замолкло. Многие ушли.
Много дум уснуло на краю земли.

Но остались песни и остались дни.
Истина осталась: мы с тобой — одни

Всё, что миновалось, вот оно — смотри:
Бледная улыбка утренней зари.

Сердце всё открыто, как речная гладь,
Если хочешь видеть, можешь увидать.

Июнь 1903

Bad Nauheim



«День был нежно-серый, серый, как тоска…»

День был нежно-серый, серый, как тоска.
Вечер стал матовый, как женская рука.

В комнатах вечерних прятали сердца,
Усталые от нежной тоски без конца.

Пожимали руки, избегали встреч,
Укрывали смехи белизною плеч.

Длинный вырез платья, платье, как змея,
В сумерках белее платья чешуя.

Над скатертью в столовой наклонились ниц,
Касаясь прическами пылающих лиц.

Стуки сердца чаще, напряженней взгляд,
В мыслях — он, глубокий, нежный, душный сад.

И молча, как по знаку, двинулись вниз.
На ступеньках шорох белых женских риз.

Молча потонули в саду без следа.
Небо тихо вспыхнуло заревом стыда.

Может быть, скатилась красная звезда.

Июнь 1903

Bad Nauheim



ЗАКЛИНАНИЕ

Луна взошла. На вздох родимый
Отвечу вздохом торжества,
И сердце девушки любимой
Услышит страстные слова.

     Слушай! Повесила дева
     Щит на высоком дубу,
     Полная страстного гнева,
     Слушает в далях трубу.

     Юноша в белом — высоко
     Стал на горе и трубит.
     Вспыхнуло синее око,
     Звук замирает — летит.

     Полная гневной тревоги
     Девушка ищет меча…
     Ночью на горной дороге
     Падает риза с плеча…

     Звуки умолкли так близко.
     Ближе! Приди! Отзовись!
     Ризы упали так низко.
     Юноша! ниже склонись!

Луна взошла. На вздох любимой
Отвечу вздохом торжества.
И сердце девы нелюдимой
Услышит страстные слова.

Июнь 1903

Bad